И если честно, словила дежавю. Потому что я уже видела эти белые траурные одежды. Видела эти красные росчерки вервия бессмертных. Видела эти неровно обрезанные черные волосы, сейчас закрывавшие лицо раба на помосте. В какой-то момент я даже с испугом обернулась на Юншена: он ведь здесь, со мной? Так почему вот там?
Инстинктивно я вцепилась в руку мужа и всмотрелась в застывшее бледное лицо. Нет, мой небесный совершенствующийся здесь, и он поражен так же, как и я.
— Низверженный заклинатель! — прокричал глашатай, и муж вздрогнул.
— Юншен... — Я сжала его ладонь сильнее, притягивая за рукав ближе к себе. — Юншен, ты…
— Пойдем. Нам надо… идти, — хриплым и едва слышным голосом прошептал он, все еще смотря на помост, где торговец бесцеремонно поднял заклинателя за отворот халата. Вуали, в отличие от того раза, когда продавали Юншена, на том не было. А потому все прекрасно рассмотрели его непокорно-озлобленный взгляд на слегка угловатом, но все же традиционно красивом лице.
Я, если честно, выдохнула с неким облегчением. Вот сейчас я ясно видела, что это далеко не мой муж. Да, те же одежды и ситуация — но продаваемый был чуть выше, чуть плотнее. И возможно, потому, что я уже привыкла к своему заклинателю… этот не казался мне настолько красивым. Да чего уж там, он мне откровенно не понравился. Видимо, потому, что взгляд не понимающе-обреченный, а, скорее, озлобленно-бешеный. Если Юншен походил в своем «низвержении» на уставшего, но все еще мудрого и просветленного оленя, то этот больше напоминал озверевшего от боли дикого пса, который кинется на первого, кто протянет к нему руку.
А общее состояние… Так, давим рефлексы. Меня все равно лечить не пустят. Общее состояние такое, что ему реанимация нужна, а не покупатель. Я даже отсюда вижу и чувствую, насколько все хреново.
Юншен был не настолько… убит. Моего мужа, возможно, спасло спокойствие и принятие собственной участи. А этот даже сейчас кусал до крови губы и шептал что-то гневное в окружающую толпу. Которую, скорее всего, даже разглядеть-то не мог из-за собственного полубредового состояния.
— Он твой знакомый? — спросила я Юншена, с тревогой вглядываясь в его безэмоциональное, словно замороженное лицо. — Хочешь… спасти?
Если это действительно знакомый или тем более друг мужа, то надо выкупать. Но… А, черт и местные гуи. Проблемы, я собираюсь купить себе проблемы. С другой стороны, я и так уже в них по самые гланды. Одной больше, одной меньше. О, может, его Шенсан купит? Точно! Для семьи змеев… а я вылечу! Инкогнито.
— Юншен? Да? Или нет? Там уже ставки начинаются…
Муж посмотрел на меня пустым взглядом и промолчал. Снова повернулся к помосту. Видно было, что его терзают внутренние противоречия. О, а может, это его враг? Врага нам не надо совершенно точно. Даже дохлого.
И тут мне между ребер слева уперлось что-то очень острое. Резкий рывок выдернул мое тело из рук Юншена, он был такой сильный, что я буквально отлетела почти на метр. Запах, тот самый, что призраком витал вокруг, когда некто смотрел мне в спину, на этот раз окутал со всех сторон.
— Ты купиш-ш-шь его, — просвистело у самого уха. — Сейчас-с-с же. Твой брат купит. И ты сделаеш-ш-шь с ним то же с-с-самое, что с первым! Точно то же с-самое!
Самое идиотское в ситуации было то, что я не видела, кто меня держит. Словно за моей спиной вдруг взбесилась пустота. Только у этой пустоты были железные пальцы, стиснувшие мое горло, вывернувшие мою руку и… э… а чем она мне в ребра тычет? У пустоты три руки? Или это… хвост?!
И тут до меня дошло, чего именно хочет странная многорукая пустота.
— Да вы издеваетесь?! — Я не могла сдержать возмущенный рык, даже несмотря на то что шею сдавили до невнятного сипения. — Я не подписывалась на долбаный гаремник! Отпусти!
Но к моему удивлению, меня никто не услышал. И змей, и Юншен, и А-Лей стояли так, будто не замечали моих метаний и ругани. Ни один даже не дернулся, чтобы меня защитить. Телохранители, гуй им… А муж вообще завис в прострации, не сводя окаменевшего взгляда с жертвы на помосте. Меня от него отодрали, оттащили, а он даже головы не повернул.
— Покупай. Или умреш-ш-шь! — Нажим на ребра усилился, горло начало неприятно саднить. И где все эти великие защитники, когда они так нужны! Может, какое-то заклятье?
— Двести! Кто больше? — раздавалось с помоста. Вокруг переживала и бурлила толпа, слышались выкрики все увеличивающейся цены. И никто не замечал моего состояния.
ebooksa