– Мне приснился Рон, – глухим голосом сказала Лиза. И это была ее первая фраза за все утро. Дэн замер, но затем решительно поставил перед ней чашку с чаем.
– Он попросил меня не плакать. И я больше не буду. Хоть очень хочется…
Ее лицо искривила жалобная гримаса, будто Лиза с трудом сдерживала слезы.
– Если тебе нужно плакать, плачь. Хуже держать все в себе.
Но она помотала головой.
– Нет. Рон сказал, что ему там хорошо. И чтобы я не плакала.
Рон сказал…
– Лиз, мне пора, – сказал Дэн, поняв, что ей хочется остаться одной. – Как ты, справишься?
Она уверенно кивнула. Кот вспрыгнул ей на колени, и Лиза крепко прижала его к себе. Дэн тихо вышел и осторожно прикрыл за собой дверь.
Она пролежала все выходные в постели, то плача – вопреки просьбе во сне Рона, то вновь проваливаясь в тревожные, мельтешащие и сумбурные, будто изображение плохо настроенного телевизора, сны. Морис верным другом лежал с нею рядом, грел шерстяным боком и тарахтел успокаивающую песню. Дважды ей звонил Дэн, но Лиза ответила лишь раз: уверила его, что все в порядке. Поверил ли Дэн, ей было все равно. Позвони ей кто-нибудь в тот день из семьи, она бы и им не ответила – онемевшая, осипшая от слез, с выжженной на месте старой новой раной. После растянувшихся до вечности двух суток, наполненных маревом горя, она сумела найти в себе остатки сил и собраться в университет: оставаться дома ей показалось смертоубийственным.
Лиза не помнила, как доехала до университета: ноги машинально вели исхоженным маршрутом, тогда как в голове от мыслей остались лишь одиночные импульсы. Когда она подходила к зданию, ее вдруг окликнули по имени. Лиза оглянулась и увидела догоняющую ее Алену Скворцову. Может, в другой ситуации Лиза бы удивилась. Но все ее эмоции сгорели в топке горя.
– Лиза… Соболезную, – сказала Алена, неожиданно беря ее руки в свои. То, что Алена была в курсе ее личной беды, тоже не удивило. Лиза кивнула, молча принимая соболезнования. В глазах Алены, в которых до этого она видела лишь высокомерие, сейчас она прочитала грусть и понимание.
– Я знаю, как это – терять близкого человека, – проговорила Алена. – Моя мама умерла пять лет назад.
– Сочувствую, – произнесла Лиза, но не стала ничего добавлять.
– Мой отец… Он не виноват в смерти твоего парня, – сказала Скворцова и, прижав к груди ладони, зачастила: – Он, наоборот, помогает полиции. Это не по его прихоти происходило! Хотя да, было, что на какое-то время ему сорвало крышу. Он просто очень сильно любил маму.
– Ален, я не виню его, – остановила Скворцову Лиза, хоть и не совсем понимала, о чем говорит сокурсница.
– Правда? – воскликнула Алена и в порыве обняла Лизу. – Это ужасно! Даже слов нет…
– Лиз! – услышали они мужской голос. Лиза осторожно высвободилась из объятий Алены и увидела направляющегося к ним Олега Барашова.
– Лиз, тебя один парень спрашивает. Очень хочет с тобой поговорить.
– Дэн? – подумалось сразу о нем. Кто еще может приехать к университету и спрашивать ее? Барашов наморщил лоб, а потом кивнул: