Назад к тебе

Конни из круизной компании вставила ключ в дверь, и мы с Пам вошли в номер. Только это был скорее пентхаус, а не обычный номер.

– Мы надеемся, что вам сегодня будет комфортно, – сказала Конни. – Вон там спальня. За углом настоящая кухня. Мы на свой страх и риск принесли туда всякие деликатесы и напитки. Вы сами посмотрите, что вам захочется съесть или выпить.

Я кивнула.

Возле гостиной на подставках стояли четыре чемодана.

– Мы понимали, что вам сейчас нечего надеть, и мои коллеги купили вам все необходимое. – Она нервно улыбнулась. – У вас ведь сейчас второй размер, верно?

– У меня прежде был шестой, но… – Я посмотрела на свою тощую фигуру. – Да, думаю, что это в самый раз.

Конни показала на диван в гостиной.

– Давайте присядем, – сказала она.

Я последовала за ней и опустилась на мягкие подушки бежевого дивана.

– Я понимаю, что вы устали, – продолжала Конни. – Вероятно, у вас в голове сейчас крутятся тысячи мыслей и вы не слишком настроены на разговор, но мне нужно обсудить с вами несколько вещей.

Пам показала мне взглядом: мол, мне стоит ее выслушать.

– Хорошо, – согласилась я.

– Шарлотта, мы в «Принцессе круизов» понимаем, что вы перенесли немыслимые трудности, – начала она, положив перед нами на кофейный столик манильский конверт ^[10]. – Мы хотим, чтобы все наши пассажиры чувствовали себя в безопасности на борту наших круизных лайнеров, в портах, куда мы их привозим, и на тех береговых экскурсиях, которые мы им предлагаем. – Она вздохнула. – Мы понимаем, что ваша безопасность пострадала, и, хотя мы не несем прямой ответственности за этот случай, мы заверяем вас, что мы искренне сожалеем о случившемся. В знак наших искренних извинений и для того, чтобы вы не подавали судебный иск к нашей компании, мы готовы предложить вам компенсацию. – Она открыла манильский конверт, достала пачку бумаг и положила их передо мной.

Я увидела какие-то юридические документы, которые мне предстояло прочитать, и чек на сумму 9 000 000 долларов.

– В обмен на вашу готовность не предавать этот случай медийной огласке и не предъявлять к нам претензии через суд мы готовы предложить вам компенсацию в девять миллионов долларов.

Я вытаращила глаза. Я посмотрела на Пам, потом снова на Конни.

– Вы увидите в этих бумагах, – продолжала она, – что мы рассчитываем на то, что вы не будете отзываться плохо о нашей круизной компании во всех интервью, которые будете давать; а со временем мы бы хотели, чтобы вы участвовали в наших рекламных роликах, может быть, даже присоединитесь к нашему генеральному директору на съемках очередного эпизода для «60 минут» или другой новостной программы. – Она помолчала. – Конечно, когда вы будете к этому готовы. – Она улыбнулась мне как человек, который собирается заключить очень крупную сделку. Вот только это была не сделка. Это была моя жизнь. У меня кружилась голова. Желудок горел огнем.

– Что скажете, Шарлотта? – продолжала Конни.

– Я не знаю, – с тяжелым вздохом ответила я. – Не знаю, что и сказать.

– Хорошо, – сказала она. – Тогда обдумайте все как следует. Но к утру нам нужен ваш ответ. – Она встала. – Я оставлю на столе мою карточку. Позвоните мне, если вам будет что-нибудь нужно. – Она мило улыбнулась. – Что угодно.