— Так мне… идти?
— Иди. Да, — подтвердил Жгутов и вдруг вспомнил о чём-то не слишком существенном. — Кстати, Тимофей Петрович, пока будешь отлёживаться, надо назначить кого-то временно исполняющим обязанности начальника следственного изолятора.
— Да, да, — согласно закивал Сокольничий, — инструкция обязывает так поступить…
— Кого думаешь назначить вместо себя?
— Сокольничий заколебался. По правилам, следовало возложить свои обязанности на заместителя майора Рюмина.
— Так у тебя есть кандидатура? — многозначительно ждал Жгутов.
— Я хотел бы просить вас пока замещать меня, Афанасий Петрович.
— Меня? — будто удивился Жгутов, задумчиво пошевелил бровями и вздохнул. — Ну ладно.
— Спасибо тебе, Афоня, — перевёл дух Сокольничий. — Век не забуду. Вот уж не думал, что живым выберусь из этой передряги. Прости, если что не так у нас было! Я ведь иногда бывал груб с тобой, но это не со зла, а только в интересах службы.
— Я понимаю.
— Поверь, я давно собирался перед руководством ходатайствовать о присвоении тебе очередного звания.
— Верю. Иди, Тимофей Петрович, отдыхай.
— Мы ведь с тобой, Афоня, почти родня, — робко напомнил Сокольничий.
Жгутов презрительно хмыкнул: поздновато ты об этом вспомнил.
Немолодой, раздавленный случившейся с ним бедой, мужчина неловко повернулся и, сгорбившись, вяло затопал к двери.
Афанасий Жгутов внимательно глядел в седой затылок бывшего начальника. Голова у подполковника была коротко подстрижена. Затылок был неправильной некрасивой формы. И как только человек с таким примитивным шишковатым черепом мог дослужиться до высокого звания и служебного положения?! Всё-таки в России не умеют ценить истинные таланты… В основании черепа Сокольничьего Жгутов рассмотрел небольшую шишку-жировик, и прищурился на неё в качестве ориентира. Быстро сунул руку в карман, пальцы отыскали прохладную рукоять пистолета. Еще несколько секунд Жгутов наблюдал за тем, как бывший хозяин кабинета и его служебной судьбы на непослушных, вмиг состарившихся ногах пробирается к приоткрытой двери, а потом, подавив в себе сожаление, поднял пистолет и выстрелил.
Голова Сокольничьего брызнула кровью и множеством мелких осколков, и начальник Бутырок, раскинув руки, повалился на дверь, которая под тяжестью его массивного тела распахнулась.
Жгутов некоторое время глядел на содрогающийся в конвульсиях труп, потом поднялся и открыл сейф, достал бутылку, налил себе полный стакан, единым махом, как будто это была ключевая водица, вылил водку себе в утробу.
— Лом! — громко позвал новый хозяин тюрьмы. — Где ты там?! Черт тебя подери! Или, может быть, мне самому покойника тащить?
Вошел долговязый детина из числа уголовников, оторопело взглянул на тело бывшего кума с размозжёным пулей затылком.
ebooksa