Я вовремя удержалась, чтобы не сказать, что это совершенно в духе Маргарет.
– Однако если юная леди заинтересовалась кем–то из местных, – хотя ума не приложу, кто бы это мог быть, – я не понимаю, почему нельзя было пригласить его в дом. Если только он не был совсем уж неприличным…
Это несколько задело меня.
– Вы хотите сказать – наполовину индеец или что–то в этом роде?
– Дорогая моя, конечно же нет. Я полагаю, здесь у каждого есть примесь индейской крови. Когда я говорю, что он мог быть неприличным, я имею в виду, из–за… прошлых событий. Короче, я имел в виду Фрэнка Калхауна.
Его лицо покраснело. Он чувствовал себя неловко. Очевидно, что разговоры на подобные темы не доставляли ему особой радости. И все же он считал своим долгом объясниться.
– Я уже сказал, что он не пользуется хорошей репутацией в этом отношении. Более того, с тех самых пор, как он женился на бедной Джойс, он проявляет неуемное любопытство во всем, что касается нашего дома. Конечно, много болтают попусту, и все же…
Он явно собирался сообщить мне, что обычно дыма без огня не бывает и что за этим что–нибудь да кроется, но я решила помочь ему и рассказала, какое неприятное впечатление произвел на меня мистер Калхаун, и объяснила, что не собираюсь поддерживать с ним знакомство.
– Превосходно, превосходно. Так вы будете держаться от него подальше? – и поспешно добавил: – Вы недовольны. Но, простите мою навязчивость, я чувствую себя ответственным за вас, как будто я in loco parenti[6] по отношению к вам. Вы знаете, я действительно начинаю чувствовать… но пока рано говорить об этом. Но все–таки я должен предупреждать вас о подобных вещах. Я уверен, ваш отец поступил бы точно так же на моем месте.
Я представила себе своего папу, одетого в «настоящий свингер», и постаралась не рассмеяться. Но на мистера Мак–Ларена я уже не сердилась. В конце концов, старик поступил правильно. Просто он, по его собственному выражению, живет в другой эпохе.
Он раздвинул тростью непроходимый кустарник, и мы оказались у самого края озера. Его голубые волны необъятно простирались перед нами, очень заманчивые в свете позднего утра. На какой–то момент я совершенно позабыла, что собиралась отсюда уехать при первой же возможности.
– Как здесь красиво! Хорошо, что я привезла сюда купальный костюм – мне просто не терпится влезть в воду. – Я с надеждой взглянула на него. – Может быть, вы отпустите меня ненадолго сегодня после полудня? – И может быть, добавила я про себя, я смогу уговорить Бертрана и Эрика – или одного Бертрана – отправиться со мной купаться.
Мои слова как будто обожгли старика – только так можно описать его реакцию.
– Нет! – почти закричал он, вцепившись мне в плечо с неожиданной для него силой. – Об этом даже не думайте!
Я растерянно смотрела на него. Лицо его было бледно известковой бледностью, рука, державшая палку, заметно дрожала.
– Что с вами, мистер Мак–Ларен? Может, нам лучше вернуться в дом?
– Нет–нет, не нужно, – он убрал руку с моего плеча и провел ладонью по лбу. – Извините, дитя мое, – продолжил он уже более спокойно. – Я не хотел напугать вас. Со мной все в порядке. Просто никто и не помышляет о том, чтобы купаться здесь, – так давно, что вы застали меня врасплох. Обещайте мне, что вы никогда не сделаете ничего подобного.
– Конечно, если вы так хотите. – Но я все же немного сожалела, отказываясь от того, что было здесь, кажется, единственным развлечением – если, конечно, не считать пикников в лесах, кишащих медведями и пчелами. Мне вспомнилось, что Эрик как–то говорил о том, что здесь не пользуются лодками. Но, уверенная, что больше мне здесь не бывать, я не обратила тогда на это внимания. – А что, озеро небезопасно?
– Небезопасно! – повторил старик. – Оно очень опасно. Здесь произошло столько несчастных случаев! После последнего несчастья я просто запретил плавать на лодках или купаться в этой части озера. Там установлены специальные знаки, предупреждающие об этом, но их постоянно сносит ветром, или они облезают от дождя.
Я поняла так, что кто–то из его родственников утонул в этом озере, и поэтому не стала его ни о чем больше расспрашивать. Но мне подумалось, что довольно–таки нелепо запрещать подходить к озеру из–за происшедшей трагедии. Это все равно как если бы все родственники попавшего в автокатастрофу решили отказаться от водительских прав.
ebooksa