Привыкай, я так решил

Один мужик громко сглатывает и начинает:

— Это… мы за это… — машет в сторону предмета, на котором только что я собирался трахнуть Синеглазку. — За роялем мы. Вот.

Кошусь на предмет. Действительно, рояль.

Усмехаюсь и иду к мужикам. Синеглазка пятится за моей спиной.

— Мужики, тут такое дело, — говорю я, доставая по купюре и суя их мужикам. — Это вам за понимание. Да? Все в порядке?

— Отлично все, что ты! — улыбается один из них. — Мы сейчас хреновину эту утащим и продолжайте!

Я усмехаюсь.

— Пора нам. Ждут. Так что, можете не торопиться, — и, схватив Синеглазку, быстро выхожу их комнаты.

— Я убью тебя! Артур! — она колотит меня по груди. — Знаешь, как мне было стыдно?! Ты что делаешь?! Я передумаю сейчас! Зачем мне такой муж?! Это ужасно, Артур!

Вместо ответа просто накрываю ее рот губами.

— Нас и правда ждут, Синеглазка, — улыбаюсь, отпуская, и толкаю ее к двери зала регистрации.

Эпилог. Артур

— Блин, Денис, как-то это все противозаконно, что ли, — с сомнением произношу я, оглядываясь по сторонам. Мы стоим с темном закоулке и ждем.

— Ну, это не первый твой противозаконный поступок, — смеется он. — А кто меня подбивал сумочку украсть? Я же тебе помог!

— Ну, знаешь! Одно дело — сумочку украсть! Не по-настоящему! — поднимаю вверх указательный палец. — А другое — вот это вот все… человека украсть…

— Так ведь тоже не по-настоящему. Чего ты? Поверь мне, она сама это хочет и ждет, — многозначительно смотрит на меня. — Просто ты же знаешь, как эти девчонки могут долго сомневаться. Надо просто подтолкнуть их к правильному решению. Ну, блять, что я тебе-то это рассказываю? Ты сам через это прошел!

— Как-то стремно все равно, — отвечаю я. — Никогда раньше красть человека не приходилось.

— Да мне тоже так-то. Так. Все. Тихо, — переходит на шепот. — Вон, идет. Маску надевай!

И я следом за ним натягиваю на голову черную шапку с прорезями для глаз. На что не пойдешь ради друга…

Денис прикладывает палец ко рту, показывая мне, что нужно молчать. Сам прижимается к стене и меня рукой прижимает к ней. Нас не видно, да. В закоулке темно, мы — все в черном.