Привыкай, я так решил

— Это мои наручники, Синеглазка. Мои. И они без щелочки. Зато с ключиком, — играет бровями. — Прямо все как у нас с тобой, да? — подмигивает. — У тебя — щелочка, у меня — ключик.

Остряк.

Не смешно.

— Хорошо. Давай сюда свой ключик. От наручников, — уточняю, на всякий случай. — Я в туалет сбегаю и вернусь.

А ведь это отличный план. Мысленно уже ликую. Но…

— А нету ключика, — почему я не слышу в его голосе сожаления?!

— Как нету? — я даже подпрыгиваю на кровати.

— Ну нету и все, — его спокойствие меня просто убивает. Мы тут как два придурка скованы наручниками, а ключик потерялся, мать твою?! Ну, что за беспечность?!

— А какого… зачем ты нас тогда заковал?! — не унимаюсь я. — Раз ключика нету?! Что теперь делать-то?!

— Ну, что делать, мы найдем, — усмехается, — и наручники тут не помешают. А вообще, был ключик-то, — оглядывается. — Точно помню, что было. Но меня что-то так вчера вырубило резко. Капец просто. Бац! И все. В отключке.

— Да? — делаю невинное лицо. — Странно. Устал, наверное.

— Ага. Как и ты, — мне же кажется, что он как-то подозрительно смотрит на меня? Кажется, Анжела, кажется.

— Ой, я вообще на работе зашиваюсь, — вздыхаю. — Как же с туалетом-то быть? Не отрезать же руку.

— Ну что ты? Ты мне целая нужна. И рука твоя мне нужна. Что ж, пойдем вместе! — и ловко так спрыгивает с кровати на пол. Тащит меня за собой.

— Куда? — смотрю на него круглыми глазами.

— В туалет. Или ты еще куда-то хочешь?

— Ты серьезно?

— Ну, а что ты предлагаешь? У меня подгузников нет. А портить кровать я тебе не разрешу. Ну, что ты как маленькая, — приобнимает меня за плечи. — Не съем я тебя. Зато как это совместное хм… как же правильно выразиться-то. Совместное писанье, — говорит так серьезно, что мне реально страшно становиться. Смотрю на него снизу вверх и сглатываю. Мне кажется, у него с головой не все в порядке. И зачем я, дура, согласилась сюда приехать?! Связи нет! Людей нет! Ключа! Тоже нет! Помогите! — Так вот, — продолжает он каким-то маньячно спокойным тоном, за плечо подталкивая меня к двери, — совместное писанье нас сблизит и станет нашей маленькой тайной. О таком, знаешь ли, никому не расскажешь.

Ну, слава небесам, хоть это он понимает.

А Артур так многозначительно смотрит на меня, как будто я на радостях от перспективы разделить с ним унитаз готова кричать об этом в открытое окно. Хотя я бы, может, и покричала бы, но там же никто не услышит!