— Нет, Синеглазка. Все. Лишила меня самого ценного, — глядя в потолок, отвечает он.
— Ног?
— Будущего. После ежа была надежда, что врачи ошибаются и детей я смогу иметь. После твоего «тушения», боюсь, медицина бессильна.
— Ну, прости, Артур, — я ведь и правда не права. Вылила на него эфирное масло. Но я же не специально! Я была в состоянии аффекта!
Провожу по жестким волосам. Бедненький.
В этот момент мужики в халатах подхватывают его и кладут на носилки.
— Кто родственник? Кто сопровождать будет?
Все молчат. Я тоже молчу. Во-первых, я не родственник. А, во-вторых, сопровождать не хочу.
Но Артур не теряется.
— Она, — показывает на меня пальцем и добавляет, поворачиваясь ко мне: — штаны не забудь.
Его выносят, а я смотрю на лежащую на полу синюю тряпку с обугленными краями. Нафига она ему?
Ладно, раз просит. Может, эти штаны ему как память дороги. Осматриваюсь и какой-то палочкой подцепляю рвань, кладу в своевременно поданный одной из девушек пакет и засовываю в сумку.
Выхожу из здания.
— Ну? Долго еще? — кричит мне один из мужиков из машины. — Больному помощь нужна! Давай быстрее садись! — машет мне рукой.
Делать нечего. Артуру же реально помощь нужна. И я все же чувствую небольшую, но вину за случившееся.
Пока едем, Артур так и лежит, закрыв глаза локтем. Часто вздыхает. Может, ему и правда больно? Неужели, обожгло? Хотя яички, вроде, целыми выглядели. Даже не покраснели от жара. Но боксеры-то прожжены. Может, и аппарат пострадал.
Ничего. Будет знать, как пихать его куда не просят. Уроком будет.
— Подождите здесь, — медсестра в больнице показывает мне на стул у двери. А Артура увозят куда-то.
Хм. Вот, сейчас можно запросто убежать. А что. Никто меня не остановит.
Положить здесь, на стульчике, пакетик с горелой джинсой и уйти. Да, Анжела?