Если так и будет продолжаться, она либо меня без имущества оставит, либо без яиц. Реально.
Пока размышляю, взгляд Юли останавливается на зеркальной дверце шкафа. Она громко выдыхает и проводит пальцами по волосам.
— Неприятно? — спрашиваю я, замечая, как она морщится.
— Порошок… он как-то впитался… мои волосы…
Подхожу к ней и встаю сзади. Тоже провожу по волосам. Смотрю в отражение.
— Ты очень красивая, Юль, — говорю, едва шевеля губами. Словно боюсь спугнуть ее.
Она тоже смотрит в зеркало. Я чокаюсь стаканом о ее бокал. Допиваю сам и чуть толкаю за ножку бокал ко рту девчонки.
— Лучше же стало? — спрашиваю с улыбкой, когда она, наконец, допивает все и чуть морщится.
— Мне… домой, — трет висок. — Можно я умоюсь у вас? А то в таком виде…
— Конечно, — улыбаюсь я. — Там в ванной все есть. Пойдем, провожу тебя.
Беру ее за руку и тяну вглубь квартиры.
— Вот, — открываю дверь ванной. — Это душ. Можешь и волосы помыть. В шкафу, — открываю его, — чистые полотенца и халат. Не стесняйся, Юль.
Она ничего не говорит. Стоит и смотрит на меня.
— Ладно, — хмурюсь и выхожу.
И тут же слышу щелчок замка. Тру затылок. Иду на кухню и наливаю себе еще виски.
За окном темнеет. Ну, куда ее на ночь отпускать? После вина? Ведь дало ей. Вижу, что дало. Взгляд мягче стал. Спорит меньше. И мурашки по шее пошли, когда я сзади приблизился.
Сука.
Опять выпиваю все до дна.
Хочу ее.
Но оставшаяся еще трезвой крохотная доля моего благородства пытается сбить меня с пути истинного или, наоборот, наставить на него. Хм.