Двойник

— Вы сейчас здесь, чтобы увидеть, как страшно будет наказание тому, кто попытается совершить побег. Наглядно послужит для вас уроком еще больше, чем пустые слова. Увиденное заставит вас сначала подумать, а потом — действовать. Надеюсь, вы сделаете правильные выводы. Мы не хотим вас устрашить — лишь научить, заставить мыслить.

Пока комендант говорил, три война вывезли вперед и установили за спиной начальника деревянную дыбу на колесах с подвешенным на нем и закрытом холщовой накидкой большим предметом, по очертаниям напоминавшим тело. Пленные ахнули. У Ягосора сердце выпрыгивало из грудной клетки.

— Смотрите же и не отводите глаз!

Комендант шагнул в сторону, делая знак рукой воинам, вывезшим дыбу. Те резким движением молча сдернули накидку. Тяжелый холст упал на землю и поднял пыль.

По тысяче пленным прокатился тяжелый вздох. Никто не смог сдержать эмоций от увиденной страшной картины. Кто-то приложил скованные руки к лицу.

А для Яго, который не отрываясь смотрел на дыбу, мир второй раз за последние пару дней рухнул куда-то в бездонную пропасть.

Подвешенный за вывернутые за спину, израненные руки, мертвым взглядом остекленевших сиреневых глаз на расов с высоты дыбы взирал Анней. Его собрат. Его Анней. Его лучший друг с самого раннего детства. Волосы у висков даже сейчас торчали в разные стороны, челка прилипла к окровавленному лбу. На светло-сером костюме отчетливо виднелись входные отверстия от лазерного оружия и след от вонзенного меча. Вокруг ран запеклись темные пятна. Правая нога сломана в колене и вывихнута в сторону.

Первое мгновение Ягосор не поверил глазам. Вдруг он ошибся? И тот парень просто очень сильно похож на его друга? Это не мог быть он! Но редчайший оттенок радужки до боли знакомых глаз помог увидеть в нем раса, которого юноша знал с малолетства. Сознание завертелось волчком; отяжелевшее сердце ухало, разбивая грудную клетку; в ушах нарастал звон, а пульсирующий взор полных горючих слез глаз выхватывал только одну картинку — подвешенное тело. Ослабевшие, ватные ноги задрожали, и Ягосор позволил груди и горлу разорваться от вопля:

— Анней!!! Анней!!!

Воины с комендантом и пленные развернулись на юношу, который расталкивал ряды расов, не обращая внимания на целившихся в него солдат, выл, не стесняясь слез, и пробирался вперед.

— Опустить оружие! Отставить, не стрелять в него! — крикнул комендант, подняв ладонь, и воины приспустили руки с бластерами, напряженно следя за Ягосором. Тот, покинув строй пленных, вышел вперед и, оказавшись в паре метрах от коменданта, заслонявшего тело Аннея, вдруг упал: силы окончательно покинули его, ноги больше не держали.

— Только не это… Только не ты… Прошу… Почему…

Юноша рыдал, лежа на земле, и сотрясался всем телом, прижимая скованные ладони к лицу. Сквозь пальцы текли и падали на песок тяжелые жгучие слезы.

— Ты знаешь его? — Ягосор услышал над головой голос коменданта и молча поднял на него зареванное лицо с дрожащими губами.

— Слезы… Совсем не по-мужски.

Мужчина, сдвинув брови, хмыкнул, и ткнул дубинкой в подбородок юноши, приподнимая его голову. Тот зажмурился. В следующую секунду комендант резко ударил Ягосора по щеке. Тот вновь повалился на землю, ударившись головой.

— Ты его знаешь, — утвердительно прошипел комендант и встал напротив Ягосора, покивав. — Почему же не сбежал вместе с ним? Пойдешь за соучастие.

— Я не… — сипло начал юноша, но в следующую секунду охнул и схватился за живот: комендант лягнул его тяжелым ботинком. Мужчина еще несколько раз обрушил удары дубинкой, не поведя бровью. Пленные молча наблюдали за происходящим, поджав губы. Кто-то опустил глаза и зажмурился, вздрагивая при каждом стоне Ягосора.

— Уберите его, — развернувшись к воинам возле дыбы, кивнул комендант. Двое из них подбежали к Яго и схватили за руки, потащив по земле к кузову машины.

Юноша размытым от слез взглядом смотрел на удаляющееся тело Аннея. Тело пульсировало от боли, причиненной ударами коменданта, а душа — от второй, более сильной и тяжелой му́ки, от утраты еще одного, последнего самого близкого и родного человека.