Двойник

Ягосор с трудом оторвал от пола отяжелевшую голову, в которой раздавался колокольный звон, сплюнул на пол и обратил пульсирующий взор на мужской силуэт, тускло освещенный со спины зажженным фитилем из комендантского уголка. Лица Макция не видно, но юноша уверен, что тот кипит и краснеет от ярости.

— Подглядывал?! Что, понравилось, что увидел?! Может, и сам девчонку захотел, а?! — Макций, схватив Яго за волосы, другой рукой нанес новый удар по лицу.

— Макций, остановись! Прекрати!

Краем зрения юноша заметил, как в его маленькую камеру ворвалась еще одна фигура и захлопнула дверь. Теперь все трое оказались в полной темноте. У Ягосора была секунда, чтобы разглядеть девушку: едва больше двадцати, платиновые волосы чуть ниже плеч, приятные черты лица. Она была в полупрозрачном платье на голое тело, обута в мягкие кожаные сандалии.

— Ты что здесь делаешь? Уходи! Я разберусь с этим рабом! — рыкнул на девушку комендант, обернувшись, и вновь занес ладонь. Яго, закрыв лицо руками, вжался в пол. Из разбитых губ по подбородку текла кровь. Удара не последовало.

— Он же еще ребенок! — просяще произнесла девушка, вцепившись в занесенную руку Макция.

— Он не ребенок! — прошипел тот, выдернув кисть из ее хватки. — Его с детства воспитывали солдатом! Не важно, сколько солдату лет — отвечать он должен по законам военного времени! И вот его сейчас постигнет жуткая кара!

— Макций, прошу, оставь его! Он ничего тебе не сделал!

Девушка села на колени рядом с Макцием, вновь хватая его за руки. Ягосор всё это время не шевелился, лежа на полу камеры, и старался даже не дышать, лишь закусывал дрожащие, в кровь разбитые губы.

— Он подсматривал! За мной! За тобой! За нами! — резко выплюнул комендант в лицо девушке. Та сохранила бесстрастность. — Кто знает, что было у него на уме, а? А ну-ка, ты, снимай штаны!

К ужасу Яго Макций схватил его за ноги и, подтянув к себе, силой пытался стянуть брюки. Юноша сопротивлялся. Его пожирал неимоверный ужас.

— Давай, снимай! Посмотрим, хочешь ли ты этого! Наверное! Сейчас и проверим! Всё бурлит и играет, да?! Мужчиной стать хочешь?!

Комендант беззвучно ржал и, вцепившись в брюки Ягосора, со всей силой тянул их вниз. Юноша дергал их на себя, в глазах стояли немой страх и мольба.

— Он тебя явно хочет! Видишь, как покраснел от волнения! — Макций повернулся к девушке и облизнул губы.

Та ахнула и со всей силы ударила коменданта по лицу. Макций качнулся, отклонившись в сторону, и приложил ладонь к раздираемой огнем щеке. Воспользовавшись случаем, Ягосор отполз в угол камеры за кровать и, подтянув на себе брюки, сжался в комок.

— Какой же ты… зверь, — процедила девушка.

На несколько мгновений воцарилось молчание.

— Уйдем отсюда. И не смей приставать к нему, — едва слышно произнесла девушка. Привыкнув к темноте, Яго увидел ее глаза, когда встретился с ней взглядом: поразительно красивые, с приподнятыми кверху наружными уголками, пронзительно зеленого цвета в свете выглянувшей из-за туч луны.

— Ты не имеешь права срываться на заключенных, — прошептала девушка.

— Ты мне это говоришь? Вот от кого услышал-то! — хохотнул мужчина, вставая. — Все эти камерники — рабы, и сейчас под моей властью! Они — моя собственность!