Двойник

Всё-таки сон. На сердце обрушилась тоска. Чтобы заглушить ее, подполковник спросил:

— Закономерный вопрос: почему ты здесь? — Где это «здесь», он предположил почти сразу, как очнулся: палата в больнице или медицинском центре. — Тоже всё-таки ранен?

— Нет, целехонек. Сказали быть тут, при вас, я и исполняю.

— Кто и что тебе сказал делать? — произнес Сезонов, но не успел услышать ответ: к палате приближались голоса.

Яго, тоже заслышав их, понимая, что сбежать уже не удастся, если идут по его музыкальную душу нарушителя порядка, соскочил со стула у дверей и пересел на другой. Оттуда он, приняв умный вид, наставил на подполковника сосредоточенный взгляд, будто исполнял возложенную на него миссию. Гитару галактионец положил себе на колени, перевернув струнами вниз.

Возле палаты остановились, дверь приоткрылась, и заглянула медсестра, посмотрела на Сезонова. Увидев, что он в сознании, она обратилась к кому-то в сторону коридора со словами «Подождите недолго» и, прикрыв за собой дверь, прошла в палату, без интереса взглянув на Яго. Видимо, тому и правда позволялось находиться в палате вместе с подполковником, раз со стороны медработника не последовали оперативные санкции.

— Как себя чувствуете? — ровным голосом спросила женщина, подойдя к Сезонову со стороны, где размещались медприборы, и взглянула на их показатели.

— Ничего, спасибо.

— Показания хорошие, отлично, — будто бы для себя произнесла под нос медсестра, выключая один прибор, и спросила уже громче, разворачивая лицо к подполковнику: — Как давно очнулись? Жалобы есть?

— Пару минут назад. Пока ничего не беспокоит.

— К вам пришел генерал Фамилин. Он сейчас за дверью в коридоре. Хотел вас видеть. Пригласить его?

Егор Семёныч? В Омске? Давно ли? Специально ради — или из-за — него, Сезонова?

— Да, конечно. Пригласите, — произнес он севшим от удивления голосом.

Медсестра вышла из палаты, оставив дверь открытой, и произнесла уже в коридоре:

— Он в сознании. Только недолго. Я вам напомню.

— Хорошо, — отозвался голос генерал-майора, а через пару мгновений в палату вошел, заполняя помещение своей офицерской выправкой, сам Фамилин. Поверх ботинок — синие бахилы, на голове — фуражка, а не шапка, на форменный китель накинут одноразовый тканый халат для посетителей. Ничуть не удивленный Яго, он приветственно кивнул ему, вставшему со стула, проявившему уважительное внимание к вошедшему, и перевел взгляд на Сезонова:

— Ну, здравия желаю, товарищ подполковник. Здравие тебе сейчас точно необходимо.

— Товарищ генерал… — нетвердо заговорил Сезонов и попытался приподняться, но Фамилин остановил его ладонью:

— Лежи уж, Валер. Лежи. Вот, прилетел, когда узнал, что случилось. Ну? Что? Хотел уйти, как настоящий офицер: исполняя приказ, на боевом посту? — без тени ехидства вздохнул генерал, снимая фуражку и присаживаясь на стул у двери напротив Сезонова. Тот не нашелся, что ответить, и повернул голову на подушке в сторону.

— Подполковник Сезонов, — вновь заговорил Фамилин ровным тоном. Он держал фуражку на коленях и водил пальцами по козырьку, глядя на кокарду. — Прекрати этим заниматься.