Двойник

На каталке лежал Яго. Он слабо шевелил одной рукой, вторая безвольно свисала книзу. Галактионец тяжело приподнял голову. Обращенное к Сезонову лицо бледнее полотна, веки и кожа вокруг глаз оплетены темной капиллярной сеткой: значит, сейчас его кровь не «схамелеонила», она не красная — истинного оттенка. Ягосор неровно дышал, грудь и плечи тяжело вздымались. Ему что-то вкололи, причем щедро, какой-то нервный ингибитор. Сглотнув, он уронил голову на каталку.

Послышался глухой звук — на уровне головы Сезонова пуля выщербила стену: человек у двери выстрелил из пистолета с глушителем. Подполковник нагнулся и спрятался за углом. Человек отделился от двери.

— Это может быть муляж, он мог отобрать его у Толи, но всё равно будь начеку, — разобрал Сезонов тихий голос Владыкиной. В следующий миг она обратилась к подполковнику:

— Валерий Игоревич. Не препятствуйте. Оставьте, вы всё равно не сможете повлиять на ситуацию.

— Зато вы плохо понимаете, что когда сами повлияете, обратного пути не будет. Вы подставите под огонь всё управление, себя. Оно вам надо? — прислонившись спиной к стене, спросил Сезонов, держа в опущенных руках муляж.

— У меня лично есть план спасения, вы не волнуйтесь. А управлению — да, придется попотеть, спасаясь лишь бегством либо сдаваясь.

— Они ни в чем не виноваты. Ни бойцы. Не Селиванов.

— А мой брат? Вы знаете его, мне известно. Сергей всё успел мне выложить в наш последний разговор, перед тем как ему избрали меру пресечения. Он чем провинился? Он тоже увяз в системе лжи и обмана, которую сплели другие якобы в благих намерениях. Сначала он не знал ничего. А потом, когда всё вскрылось, было поздно. Сергей пытался обставить всё по-другому. Но столичные следователи ему не поверили и обвинили в пособничестве и укрывательстве якобы сведений, ставящих под угрозу жизнь и здоровье большого количества людей.

— То же самое обвинение полу́чите и вы, когда выставите Яго в качестве доказательств с пометкой «непреодолимая сила», если вообще такой довод примут.

— Я просто переведу стрелки сюда, в сторону Сибири. И у меня будет время найти для Сергея хотя бы путь не спасения, но облегчения наказания.

— Вы не понимаете до конца…

— Как и вы. У нас разные выводы. Вы видите одно, я другое. Кто из нас прав, кто нет? Суду, вы скажете, виднее. Но я знаю, что брат невиновен. Он поступал как должно, до того, как оказался втянут в охраняемую тайну той военной части, когда узнал страшные факты. А потом пытался вытянуть и себя, и приятеля — Андрея Багрова. Он же вам тоже известен.

«Еще бы», — мысленно произнес Сезонов, а вслух сказал:

— Вы решили, что Яго — шанс для отвода следственных и судейских глаз, чтобы помочь брату. Но это страшные риски. Вы знаете, как всем проще поступить с ним, с пришельцем.

— Конечно, управлению проще спрятать его, смешать с людьми — он так на нас похож! Но вы не поймете, вряд ли поймете, какого мне. Я много недель нахожусь в отчаянии, беспокоясь за Сергея. Мы с ним очень близки. Да, мы живем в разных регионах, у нас разница в возрасте почти восемь лет, но мы как родные, а не двоюродные. И мне ужасно тяжело, зная, что ни в чем не повинный, близкий мне человек будет отбывать наказание за чужие прегрешения. Это несправедливо.

— И между тем это не выход: включать вашу личную, семейную проблему в масштаб следствия. Если Сергея обвиняют, значит, есть за что!

— Вам легко говорить: вы его совсем не знаете!

В этот момент из-за угла внезапно выскочил человек, направляя пистолетное дуло с глушителем прямо в Сезонова. Тот среагировал мгновенно: ударил по рукам нападавшего муляжом и двинул локтем в шею. Мужчина, одетый в джинсы и черную утепленную куртку без капюшона, охнул и упал на пол. Сезонов поднял его пистолет, бросив небоеспособный массо-габаритный макет, и вышел из-за стены, направляя дуло в сторону Владыкиной. Но едва сделав шаг в ее сторону, остановился и опустил оружие.

— Еще шаг — и я вколю ему всё до конца. Для него это смертельная доза.

Женщина держала Яго за волосы, приподняв ему голову. Другой рукой она прислоняла инъектор к шее галактионца.