Денег нет, но ты держись!

22
18
20
22
24
26
28
30

– И что ты узнал от служанки? – с издевкой спросил Демон, пожирая взглядом «мятежника».

– У нее больной ребенок, а муж умер… Вот она вынуждена выживать, как умеет. Если принцесса могла бы ей хоть немного помочь, то бедняжка была бы очень благодарна! – сказал Ленс, глядя тоскливыми глазами на переливы драгоценностей. Именно сейчас он был похож на ангела с гравюры, которую я видела в детстве.

– Неужели? – удивился дядя, глядя холодным взглядом на мятежника. – А ну-ка, позови ее сюда! Думаю, что мы сможем ей помочь, раз такое дело…

Демон достал из кармана три золотых монеты и положил на стол.

– Мне тоже не чужда благотворительность… – улыбнулся дядя, сплетая пальцы. – Я тоже буду рад принять участие в судьбе бедняжки…

Я с сомнением посмотрела сперва на Ленса, потом на дядю, не понимая, в чем подвох, а потом позвонила в колокольчик.

На пороге стояла служанка, алчно глядя на мое новое платье.

– Как тебя зовут? – спросила я как можно более участливо.

– Роз, – ответила служанка, не сводя глаз с моего корсета.

– Роз, – мягко сказал Ленс. – Ты сказала мне, что у тебя больной ребенок… Принцесса об этом не знала и очень хочет помочь тебе…

– Вот, Роз, возьми золотой! – со слезами на глазах протянула я монетку несчастной женщине. Почему-то, когда я жила в нашем мире, никто не делал для меня таких широких жестов. Никто не давал мне денег просто так! На сердце почему-то сразу стало так тепло, так приятно, словно одна монетка способна спасти жизнь.

– О! Благодарю вас, – поклонилась служанка, пряча деньги в лиф. – Вы так щедры!

– Можешь идти, – ласково сказала я, поддаваясь сиюминутному благородному порыву. Я глубоко вздохнула, с улыбкой глядя на Ленса и с благодарностью на дядю. Тот сидел и смотрел на дверь, словно не замечая моего взгляда. Через три минуты в дверь постучали.

– Простите великодушно! – начала какая-то толстая женщина в фартуке, об который она вытирала руки. – Я работаю в замке кухаркой! У меня муж очень болен… И нет денег на лекарства… Застудился и теперь лежит…

Я посмотрела на Ленса, потом на кухарку и протянула ей вторую монетку.

– О, милостивая принцесса! Я так вам благодарна! Спасибо! Земной поклон! Да пребудут с вами боги за вашу щедрость! – расшаркивалась служанка, сжимая золотой в пухлом кулаке. Как только она исчезла за дверью, как снова раздался робкий стук.

– Простите, принцесса, – на пороге появился какой-то бородач. – Я работаю конюхом ее высочества. Так вот, супружница моя, значится, захворала… Лежит, значится, не встает… Детки маленькие бегают и кричат: «Мамка-мамка!», а она лежит, не шевелится, значится… Помирать собралась… Дохтур говорит, что…

Я протянула ему последнюю монету, выслушивая его благодарность. В дверь снова постучали. На пороге переминалась с ноги на ногу какая-то тощая девка с нахальной улыбкой.

– Братишка маленький… занемог… – начала она, но я развела руками, мол, все. Благотворительность на сегодня закончилась. –  Это как так! – заорала девица обиженным голосом. – Всем дали, а бедной Магрет – шиш! Конюх уже пропивает ваши денежки, а кухарка уже два года как вдова! Несправедливо!

Услышав крики служанки, за дверью поднялся шум. Я выглянула туда и увидела целую очередь! В коридоре стояло человек пятьдесят.