Дневник тени

— Да, я находился здесь более двух недель и размышлял. Думал о том, что мне делать завтра, как быть, — Джим находился в азарте и рассказывал о своих соображениях, — я собрал все воедино: Диана, вода, мост, все те самоубийства, все мои догадки о сиренах, обо всем сверхъестественном, и пришел к выводу, что…

— Что? — Кира не могла пошевелиться до тех пор, пока Джим не скажет самого главного.

— Мне нужно убить Диану, чтобы замкнуть круг.

— Убить человека?

— Да, — спокойно произнес парень, умолчав о другом, что было необходимо совершить ему.

Кира больше ничего не спрашивала. Она просто обняла Джима, не желая его отпускать, а Джим в свою очередь не пытался выбраться из объятий, зная, это могли быть последние объятия в его жизни.

Ночь прошла быстро. Парень даже сам не ожидал, что так крепко уснет. Утром он проснулся поздно, ближе к одиннадцати часам. Кира лежала рядом с ним, улыбаясь во сне.

Стараясь не шуметь, поднялся с кровати и направился к двери комнаты. По пути к ней он нашел и одел черные спортивные штаны. Аккуратно открыв дверь, парень вышел и также аккуратно закрыл ее. Джим прошел по коридору и вошел на кухню. Он все делал тихо, зная, в квартире спит еще его мама. Взяв стакан воды, Джим присел на стул.

«Сегодня все разрешится. Я узнаю, наконец, в чем тайна сирены», — Джим сделал глоток воды и поставил стакан на стол.

Встав со стула, парень вернулся в комнату, также тихо пробравшись по квартире. Он начал искать свою рубашку и брюки, но без лишнего шума это было проблематично. Услышав шорохи, проснулась Кира.

— Ты куда? — спросила девушка, увидев, как Джим одевается и собирается уходить.

— Мне нужно уйти ненадолго.

— Ладно, только возвращайся скорее, — попросила тихим сонным голосом Кира, закрыв глаза и продолжая дремать.

— Хорошо.

Выйдя из дома, Джим посмотрел по сторонам. На улице была хорошая ясная весенняя погода. В небе светило солнце, такое яркое, посмотрев вверх, Джиму пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть от его света.

Сделав глубокий вдох, парень шагнул вперед, словно навстречу новой жизни или к свершению чего-то важного, возможно, так оно и было.

Парень пытался вспомнить утро двадцатого мая, которое было тогда, но ему не удавалось это сделать. Он даже запамятовал, когда произошла их встреча с Дианой.

— Пять лет назад, — убеждал Джим себя, но тут же поддавшись сомнения, говорил другое, — нет, шесть лет. Шесть лет назад мы встретились с ней, и с тех пор моя жизнь изменилась.

Речь Джима становилась задумчивее и грустнее. Его мысли переплетались. Он думал то о дате встречи, то о том, что он скажет Диане при их новой встрече. Все смешалось в голове, и Джим попытался успокоиться и не думать вообще ни о чем. На какой-то промежуток времени у него это получилось, но потом все вернулось вновь. Джим не стал бороться с этими мыслями, поддавшись им. Другого выхода он не видел.

— И пусть, — сказал он, оглядевшись по сторонам, ведь сказал он эти слова громко, так, что окружающие могли одарить его косыми взглядами, обвиняющими его в невоспитанности. Никаких похожих взглядов не увидел, да и кому нужно вникать в слова простого молодого парня в это светлое прекрасное утро.