Я помнила блестящего брошкой на груди смешарика – изредка, когда мы проходили близко от фонарей, на ее лепестках играли блики, – помнила, как Тайра кого-то спрашивала о постоялом дворе – близко ли? Помню, как в какой-то момент стих шумный людской гомон и как от одного светлого пятна до другого приходилось все дольше брести – мы покинули площадь? А дальше было много улиц – все больше тесных, судя по тому, как близко располагались друг к другу стены соседних домов.
А потом невысокий порог – я споткнулась об него левой ногой, и незнакомый женский голос, перемеженный нотками любопытства и опаски, спросил:
– Она больная? Не заразная? Тогда хорошо, проходите, места есть.
– А накормить сможете?
– Посмотрю, если что-то осталось с ужина. Могу принести в комнату – едовая уже закрыта.
– Принесите, да.
И пауза. Неловкая, напряженная, утомительная. Через секунду Тайра раздраженно добавила:
– Да, мы доплатим. И чтобы комната без насекомых, ясно?
– Конечно, почтенная, дам лучшую комнату.
«Только доплати», – повисло в воздухе. Тайра фыркнула и двинула мою тушу с места.
А после самого кошмарного, что могло случиться со мной в подобном состоянии – крутой лестницы на третий этаж, случилось и самое приятное – мой зад опустился на мягкую пружинистую постель. Позвоночник тут же превратился в желе, тело рухнуло на бок, а рот предварительно раскрылся, чтобы вскоре начать сопеть, хрюкать и чмокать губами – в общем, делать все то, что положено делать во сне правильному расслабленному рту.
Но не тут-то было. Прежде чем мне все-таки позволили уснуть, мне запомнилось еще кое-что – чьи-то пальцы тщательно запихивали между моими губами нечто похожее на дольки печеного картофеля.
– Ешь, Ди, давай. Надо.
– Не хочу…
Стыдно признаться, но впервые в жизни я отплевывалась.
– Ешь. Иначе наутро ты не накопишь силы, слышишь? Один сон их не вернет, надо поесть. Жуй, даже если не хочется, Дина, жуй!
Тайра умела быть настойчивой. И, прежде чем мне все же удалось уснуть, пришлось бесконечно долго ворочать языком, двигать челюстями вверх-вниз, жевать и глотать почти безвкусные и похожие на картон с баклажанным вкусом печеные дольки.
Глава 10. Оасус
Если бы кто-то сказал, что на завтрак я с таким наслаждением буду уплетать обычную с виду кашу, я бы не поверила.
Но я уплетала. Да еще так быстро, как это может делать только подросток-пионер, который знает, что сегодня в летнем лагере ему предстоит переделать множество дел: сходить в авиамодельный кружок, посидеть с друзьями в компьютерном зале, сбегать на речку, выбраться из-за забора и погулять по лесу, отыскивая под ногами вкусные ягоды, прогулять тихий час, снова смотаться на речку, а после, переодевшись, отправиться на дискотеку до поздней ночи.
ebooksa