Снова по кухне разнеслось металлическое дрожание, а потом — кряк — половник сломался.
— Жги куклу! — крикнула Анжи застывшему Джеку.
— Открывай! — бился о дверь с той стороны Глеб и вдруг на громкой ноте запел:
Воробей странно дернулся. Кукла в его руках дрогнула, не донесенная до пламени на несколько сантиметров. Потом она упала на ватман, Джек непонимающе огляделся. Анжи первой заметила его странное поведение.
— Держи его! — крикнула она Лентяю и рванула на себя стол, придвинутый к окну. — Быстро, сели! За руку его держи! Светлана, руку!
Писательница равнодушно проследила за передвижением мебели по ее кухне и протянула холодную вялую руку Анжи. За другую руку Анжи схватила пытавшегося вырваться Джека, напротив нее сел Лентяй с каменным выражением лица.
— Сосредоточились! — прошептала она и склонила голову. Дергавшаяся в ее левой руке ладонь Воробья мешала сконцентрироваться, но она задержала дыхание, вдохнув глубоко-глубоко, так глубоко, что даже мурашки по рукам побежали.
— Дух Ивана Сергеевича Тургенева, появись! — начала Анжи, и вдруг, как эхо, за ней повторила Светлана:
— Дух Ивана Сергеевича Тургенева, появись!
— Не выйдет, не выйдет! — вопил в коридоре Глеб и вдруг разразился страшным смехом. Он смеялся и всем телом бился о пол и стены. — «Бойтеся, зайчики, деда Мазая!» — прокричал он, путая всех классиков, вместе взятых.
Джек дернулся и засмеялся.
Анжи встретилась со спокойным взглядом Лентяя. Совершенно серьезно, четко проговаривая слова, он произнес:
— Дух Тургенева, появись!
— Не получится, не получится, — стонал под дверью Глеб.
Анжи всхлипнула. На глаза навернулись слезы, и она машинально подняла руку, чтобы смахнуть непрошеные капли. На секунду освободившийся Джек рванул к себе ватман.
— Пусти! — потянулся к нему Серый, но за секунду Воробей успел превратить до недавнего ровный лист в смятую кашу. Свечки опрокинулись. Травяная куколка подлетела в воздух, пламя скакнуло по ее высохшему платьицу. Запахло паленым. Глеб перестал биться и тоненько заскулил.
Светлана удивленно вздернула брови. Сброшенное с ватмана блюдце запрыгало, затанцевало на столе, а потом вдруг прижалось к нему, словно на него сверху надавили, и явственно поползло к Анжи.
— Пришел, — прошептала она, с обожанием глядя на вздернутое вверх донышко. На столе стали медленно проявляться буквы, до этого нарисованные на ватмане. — Ой, помогите нам, пожалуйста! — быстро зашептала она. — У нас тут ваш родственник хулиганит. Ну, вы о нем еще в «Бежином лугу» писали…
Блюдце шевельнулось. Неприятно заскрипел фарфоровый край о ламинированную поверхность.
— Да, — одними губами прочитала Анжи слово, около которого остановилось блюдце. Слезы градом покатились по ее щекам. В коридоре стало совсем тихо.
ebooksa