Софи не удержалась и погладила ее пальцами. Плоский живот Джона умилительно вздрогнул под ее рукой.
Джон с силой вдавил затылок в подушку. Он сглотнул и сжал руки в кулаки.
— Софи… уже утро… рассвет совсем скоро... — пролепетал он.
— И что?
— Не стоит ли… подождать с такими ласками до более приемлемого часа? — Джон зажмурился и с трудом перевел дыхание.
Софи беззвучно рассмеялась.
— И какой же час более приемлем для таких ласк?
— Вечерний… ночной… но никак не утренний. Это… немыслимо. Это же… неразумно.
Софи перестала гладить живот Джона и задумчиво посмотрела на него.
— Не волнуйся, я не собираюсь лишать тебя невинности на рассвете. — Поддразнила она.
Джон закрыл глаза.
— Умоляю, не говори таких… непристойностей.
— Но я ведь действительно собираюсь это сделать. — Софи легла на его голую грудь и устроилась поудобнее, подперев щеку ладонью. Джон, видя, что она смотрит на него с лукавством, а не с чувственностью, слегла расслабился. Он обнял ее, перебирая волосы.
— Ты не можешь лишить меня невинности. — Сказал он.
— Это почему же?
— Я мужчина. Мы… не бываем невинны.
Софи подняла брови.
— То есть… хочешь сказать, ты уже… — она попыталась подобрать эпитет помягче. — ...слышал ночные песни?
— Нет, но… — Джон сглотнул. — Я мужчина. Я чувствовал… желание.
— А девы, получается, его не чувствуют?