— На моем сердце лежит тяжесть, но если я поделюсь ей, наши три рассвета превратятся в два, — сказал Джон мрачно.
Софи взяла его пальцы и сняла со своего плеча.
— Нам нужно поговорить, — сказала она, не оборачиваясь.
Джон обошел стол и сел напротив. Софи отметила, как прямо он держался, словно ждал от нее упреков.
— Говори.
— Ты, правда, убил Грама? — спросила Софи то, что камнем лежало на душе.
Джон сглотнул.
— Да. Я лишил его жизни.
Софи прикусила губу. Боже…
— У меня не было выбора.
— Разумеется, — усмехнулась она. — У вас вечно нет выбора.
— Я защищался.
— Я тебе не верю. — Бросила Софи, и тут же повисла тяжелая мрачная тишина.
— Не веришь? — переспросил Джон. — Почему? Разве я хоть раз сказал тебе слово лжи?
— Скольких ты убил, Джон?
— Я не веду счета, — сказал он холодно. — Я не скрывал от тебя, кто я. Тот орк был… мы условились с ним, он решил нарушить клятвы. Он захотел забрать себе то, что было моим, а меня убить. Я защищался. Он ранил меня, я убил его. Дальнейшее ты знаешь.
Софи прикусила губу чуть не до крови.
— Что если ты мне врешь? — спросила она отчаянно.
— Не желаешь верить мне, так верь моим врагам. — Джон холодно поглядел на нее. — Разве мои поступки для тебя не громче их слов?
Софи смотрела не его лицо, уже давно любимое родное лицо, и ей становилось стыдно. Ведь Джон прав — он говорил ей. Но она всегда считала, что это что-то далекое, почти выдумка. Но знать, что Джон убил знакомого ей орка, у которого была семья и дети. Это было совсем по-другому.