Омен. Последняя битва,

22
18
20
22
24
26
28
30

— Никакой связи.

Торн, окруженный репортерами и телеоператорами, протиснулся к двери. В это время отчетливо и громко прозвучал вопрос:

— Как бы вы прокомментировали заявление Шредера, будто за взрыв Асуанской плотины несут ответственность израильтяне?

— Если это соответствует действительности, — произнес Дэмьен, — происшедшее — настоящий удар по миру на всем земном шаре.

— Можно считать ваши слова официальным заявлением? — выкрикнул другой репортер.

— Я осуждаю всякое насилие, но делать выводы слишком рано.

Раздались многочисленные голоса, но Дэмьен, как бы извиняясь, развел руками и поспешил к дверям, которые один из его охранников услужливо распахнул перед ним.

Он уже заходил в здание посольства, когда услышал голос Кейт, позвавшей его. Дэмьен обернулся и увидел журналистку, проталкивающуюся к нему сквозь толпу.

— Доброе утро, миссис Рейнолдс. — Дэмьен кивнул телохранителю, и Кейт вошла в здание, не обращая внимания на возмущенную толпу репортеров.

Следом за Дэмьеном она добралась до лифтов и перевела дыхание.

— Я вчера пыталась вам дозвониться, но телефон не отвечал. — Кейт взглянула на посла. В ее взгляде еще сквозило тревожное воспоминание о случившейся трагедии. — Сможем ли мы хоть как-нибудь исправиться?

— Как, например? — полюбопытствовал Дэмьен, останавливаясь у лифта и нажимая кнопку вызова.

Кейт пожала плечами. Пока она в уме лихорадочно перебирала все возможные варианты, Дэмьен сам пришел ей на помощь.

— Ну, к примеру, можно закончить интервью.

Кейт благодарно взглянула на него.

— Однако на этот раз я бы предпочел встретиться у меня, — продолжал Дэмьен. — Ваши апартаменты меня не очень-то устраивают.

Кейт облегченно вздохнула.

Дэмьен стоял перед разошедшимися створками лифта.

— Вы можете остаться на обед, если захотите. — Он вошел в лифт. — Мы будем втроем.

Кейт в недоумении захлопала ресницами.