– Талиальтин. Можно просто Талий.
– Мира, – представилась я и тут заметила Азарда. Демон стоял чуть в стороне, скрытый полумраком, и хмуро смотрел на меня. Тут же вспомнились его слова. Каждое слово. Радушная улыбка сползла с моего лица, а в душе голодной змеей заворочалась обида.
– Что ж, – Талиальтин убрал в свой портфель какие-то инструменты и склянки, оставив на столике мятное снадобье, – вам, Мира, удалось подавить приступ ярости своего эрда, но откат оказался колоссальным. Вы – большой молодец, и я полностью поддерживаю мнение Асмаля: любой мир почтет за честь принять у себя столь ответственного и одаренного специалиста.
– Вряд ли тэр Асмаль говорил обо мне. – Я снова улыбнулась ильфу. – Увы, он не лучшего мнения о своих подопечных.
– Зря вы так думаете. В любом случае я уже составил о вас собственное мнение. В Эльтиаралине многие будут рады сотрудничать.
Я кивнула, пока не понимая, насколько серьезно можно отнестись к словам лекаря.
– Пейте снадобье еще три дня и чаще дышите свежим воздухом. Кроме того, следите за своим самочувствием: во время «отдачи» вы могли захватить часть сил эрда Эйсилима. Незначительную, конечно, но все же… Всего вам доброго, Мира.
Ильф вышел, не дожидаясь моего ответа. Его поспешное бегство показалось мне странным, но Азард прояснил ситуацию:
– Талий – эмпат. Ему сейчас тяжело находиться в этой комнате. В этом доме. Слишком много негатива.
Я не ответила. Мельком взглянув на демона, взяла лекарство со стола и поднялась с дивана, намереваясь уйти в спальню.
– Мира, – Азард заступил мне дорогу, – все не так просто. Вернее, совсем непросто. В сложившейся ситуации я представляю большую угрозу – эмоции захватывают меня с головой. Да ты и сама это поняла…
Мои плечи дрогнули. Не от слез – от смеха. Сначала я рассмеялась тихо. Азард замолчал и, протянув руку вперед, ласково поправил выбившийся из прически локон, совсем как раньше. Только теперь я в этом не нуждалась. Внутри меня что-то дрогнуло, а затем взорвалось миллионом маленьких иголочек. Больно не было, наоборот, казалось, кто-то щекотал изнутри… Ощущение странное до противного. Вскинув голову, я встретилась взглядом с его синими глазами и засмеялась в голос. Демон нахмурился, открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут я не выдержала и начала хохотать. Почему-то он отступил. На шаг. А я все сильнее сотрясалась от безудержного веселья, не спуская с него глаз, не убегая и не желая останавливаться.
– Мира, – снова подал голос мой личный кошмар, – я…
– Ты! – закричала я и не узнала свой голос: злой, сдавленный. – Ты – причина всего плохого, что со мной случилось! Гад!!! – Я хрипло закашлялась, мотнула головой и, улыбнувшись как ненормальная, продолжила говорить сквозь душивший изнутри смех: – Вы все здесь – великолепные демоны! Стыдящиеся самих себя, готовые умереть, лишь бы никто не узнал их жалкие секреты! Готовые жить чужими жизнями, рисковать любящими женщинами, обожающие говорить на темы, не волнующие их же умы, и тратить себя впустую! Ты с презрением относишься к тем, кто не растрачивает свой дар, а отдается ему без остатка, признавая смешение крови! И мне не стыдно за себя, потому что я верю в то, что делаю.
Снова закашлявшись, выставила вперед руку, не позволяя ему приблизиться.
– Проклятый смеска, – прошипела я, – ты лишаешь мир единственного хорошего, что в тебе есть: дара открывать двери в другие миры! Почему? Потому что ты – трус! Право сильнейшего, чистая кровь, безупречная родословная – это ли высшая ценность? Я тебя умоляю! Оглянись вокруг! Этот мир прогнил насквозь благодаря тебе подобным! И я не сбегу только потому, что обещала быть рядом, дала слово! Я – человек, неблагодарная смеска, знаю, что такое честь и долг, демон! А вот для тебя эти слова – пустой звук…
Задыхаясь от слишком долгого монолога, схватилась за грудь и прошептала, прекращая истерику:
– Я готова была пойти за тобой на край света. Понимаешь? – В глазах потемнело, ноги совершенно ослабли, но мне так хотелось высказать ему все накопившееся в душе. – Ничего ты…
Больше говорить не смогла, потому что мир снова померк, а сознание предпочло сбежать от разбушевавшейся хозяйки.
На этот раз я проснулась от храпа: зычного, богатырского. Приоткрыв один глаз, немного подождала, привыкая к темноте, а потом беззвучно хмыкнула: Азард – просто чудо-сиделка – крепко спал, развалившись в кресле рядом с кроватью. Я бы могла сейчас биться в предсмертных конвульсиях, он бы не заметил.