— Да, — твердо ответил он, сильнее сжимая руку вампирши.
— Это твое добровольное решение? — продолжал я.
— Да, я сам решил, — кивнул парень.
— Ты понимаешь, что больше не сможешь увидеть свой дом?
— Да, я понимаю, — было мне таким же ответом.
— Элия, — я перевел поледеневший взгляд на девушку, — Ты знала, что ментальное вмешательство — это очень нехороший поступок?
— Я ничего ему не внушала! — тоненьким высоким голоском ответила резко она. Семен попытался спрятать Элию за своей спиной, но та ему не позволила.
Я молча приподнял бровь, продолжая смотреть ей в глаза. Вампирша тут же опустила потяжелевший взгляд на пол, но упрямо продолжила:
— Правда не внушала! Я подслушала разговор отца и того демиурга, — она махнула рукой в сторону Михаэля, — О том, что Семену нельзя остаться из-за его воспоминаний о прошлом мире. И мы, обсудив все, приняли решение, что я заберу у него эти воспоминания. Это все, что я сделала!
— Это правда, — подтвердил парень.
— Энтони, — позвал я правителя, — Вампиры могут оказывать влияние на память других существ?
— Только высшие, Эбен. Моя семья — единственные владельцы этой силы, которая была утрачена после войны. И возвращена совсем недавно, — пояснил мужчина и произнес, защищая свою дочь, — Ритуал очищения памяти был проведен под моим присмотром. Личность парня не пострадала.
Я вздохнул, потирая лицо. Еще раз осмотрел вампиршу и человека. И спросил невпопад:
— А то, что парень проживет вдвое или втрое меньше девушки, никого не волнует?
— Об этом мы позаботимся сразу после твоего разрешения, Эбен, — улыбнувшись, будто я сказал что-то совсем нелепое, ответил Энтони, — При семейном обряде происходит взаимный обмен кровью, которая, скрепляясь магией, уравновешивает жизни обоих супругов.
— Ага… — протянул рассеяно, запоздало найдя эту информацию в связи с Эриданом.
— Так Семен может остаться? — невинно хлопая ресницами, спросила Элия.
— Да, — ответил я.
— Спасибо! — в один голос прокричала парочка.
Кивнув и попрощавшись с вампирами, повторно пошел к потомкам.