Пламя внутри

— Да шучу, — бросил Сильван. — Но увы, шучу так не только я. Помнишь, я говорил, что могу слышать всё, что происходит на территории убежища?

— Ну? — бросил я, предчувствуя неприятные новости.

— Думаю, тебе стоит знать, что кое-кто в группе быстро возвращает себе память, но не спешит этим делиться с любимым лидером. И даже не против кое в чём вести саботаж…

16. Ошибки, которые способны убить

— Внимательно тебя слушаю, — поторопил я Сильвана.

— Хантер и Нэсса. Недавно они обсуждали, что нельзя, чтобы группа на этом этапе связывалась с другими проходчиками.

— Вот как? И почему же?

— Этого мне не ведомо. Я лишь исполняю свои обязанности хранителя убежища. Во мне заложена функция заботиться о твоей безопасности. Тем более, что она ещё и моя.

— Об этом саботаже ты говорил? Или есть что-то ещё?

— Они обсуждали, что вспомнили своё прошлое. Вернее, вспомнил Хантер. Он сказал, что ему удалось вернуть часть своей памяти с помощью магии астрала.

— Вот значит, в чём классовая фишка волхвов. Интересно, — кивнул я. — Что ж, пусть пока так и будет. Присматривай за ними.

Сильван кивнул и заметно расслабился.

Если честно, мне тоже не очень хотелось связываться с кем-то до того, как совершим задуманное. Поэтому мне это было даже на руку. Но почему это было нужно им?

* * *

Огонь.

Искры подсветки Мерлина превратились во взвившееся к невысокому потолку первого этажа яростное пламеня. Его языки жадно облизали заготовленные и щедро облитые керосином дрова. Огонь благодарно принял подношение и вскоре начал тесное общение с потолком.

Яркое пламя отразилось в бирюзовых глазах Сайны Синицы, с открытым ртом смотревшей на мои способы решения проблем.

Вскоре послышался взрыв. Чтобы осуществить задуманное, мы выгребли буквально всё, что у нас было и что мы нашли. Сейчас огонь охватывал все локации первого этажа, резко поднимая температуру.

Изначально пламя заниматься отказывалось, потому над поджогом пришлось постараться, слив почти всю ману Мерлина. Оставалась где-то четверть на крайний случай. Дальше начнётся головокружение, слабость, вязкость мыслей и наконец — внутренние травмы, вызывающие множественные кровотечения.

Но сейчас лицо его сияло счастьем. Огонь, отражавшийся в его серых глазах, отпечатывался ещё и где-то на сердце.

По нашим расчётам, температура из адского мороза превратится в адский же котёл — где-то через минут десять. Первый этаж был всё-таки относительно закрытым местом, и согреться здесь было реальней, чем наверху.