третью часть
триединого
удастся найти и принудить вернуться на войну\
Древо Боли позовет его\
Шрайк возьмет его\
Истинный ВР уничтожит его\
Вот и весь рассказ Уммона]
Ламия смотрит в лицо Джонни, выхваченное из мрака адским свечением мегалита. В пузыре по-прежнему темно, будто мегасфера и вселенная за его пределами растворились в этой черноте. Она наклоняется к Джонни, и их головы соприкасаются – да, здесь нельзя сохранить мысли в тайне, но так создается хотя бы иллюзия шепота:
«Черт возьми, ты понимаешь хоть что-нибудь во всем этом?»
Джонни нежно проводит пальцем по ее щеке:
«Да».
«Значит, люди создали что-то вроде Троицы, и теперь ее часть скрывается в Сети?»
«В Сети или где-то еще. Ламия, у нас действительно мало времени. Мне нужно задать Уммону несколько очень важных вопросов».
«И мне тоже. Давай постараемся, чтобы он не разводил тут эпопей».
«Согласен».
«Джонни, можно, я первая?»
Слегка кивнув, аналог ее любовника уступает ей очередь, и Ламия переводит взгляд с Джонни на колоссальный сгусток энергии:
«Кто убил моего отца? Сенатора Байрона Брона?»
[Санкцию дали элементы Центра\В том числе и я]
«Почему? Что он вам сделал?»