Эндимион

Река была сравнительно мелкой, не глубже трех метров, однако нашему продвижению изрядно мешало сильное течение. Мы с А.Беттиком налегали на шесты всем весом; вскоре к нам присоединилась Энея, вставшая рядом со мной. Вокруг бурлила черная вода.

Мы быстро согрелись – я даже вспотел, из-за чего моя одежда тут же замерзла изнутри, – однако минут через тридцать, на протяжении которых мы работали и отдыхали, отдыхали и работали, стужа снова начала брать свое. К тому времени мы продвинулись вверх по течению едва ли на сотню метров.

– Смотрите, – проговорила девочка, поднимая с палубы самый мощный из фонарей.

Продолжая налегать на шесты, чтобы плот оставался на месте, мы с А.Беттиком повернулись в ту сторону, куда показывала Энея. Впереди виднелась стена портала, выступавшая из глыбы льда наподобие колеса какой-нибудь древней машины. Дальше туннель сужался до размеров трещины шириной около метра и исчезал под ледяным козырьком.

– Должно быть, раньше река была шире раз в пять-шесть, – заметил А.Беттик. – Ведь портал, по всей видимости, опирался на ее берега.

– Ну да, – мрачно пробормотал я. – Плывем обратно. – За две минуты мы проделали весь путь, на который чуть раньше у нас ушло полчаса. Всем троим пришлось выставить шесты, чтобы не дать плоту разбиться о ледяную стену.

– Что ж, – сказала Энея, – приехали. – Она посветила фонарем вокруг. – Можно было бы для разнообразия выбраться на берег. Вот только как это сделать?

– Может, взорвем один заряд? – предложил я. – Устроим себе уютную пещерку.

– А теплее от этого станет? – спросила девочка. Ее снова била дрожь; я вдруг заметил, какое у нее крошечное, хрупкое тельце. Ничего удивительного, что она никак не может согреться.

– Нет, – честно признался я, в двадцатый, наверно, раз подошел к палатке и принялся шарить по мешкам в поисках средства к спасению. Сигнальные ракеты. Пластиковая взрывчатка. Оружие в заиндевевших чехлах. Термоодеяло. Пища. Нагревательный куб по-прежнему работал, и девочка с андроидом снова подсели к нему. Через какие-нибудь сто часов он разрядится окончательно. Была бы у нас теплоизоляция, мы могли бы оборудовать себе ледяную пещерку со всеми удобствами – по крайней мере прожили бы втрое-вчетверо дольше…

Но изоляции не было. Материал палатки тут не годился. А при мысли о том, чтобы сидеть в пещере, ожидая, когда погаснут от холода фонари и остынет куб, у меня засосало под ложечкой.

Я подошел к ледяной стене, посветил на нее фонарем и сказал:

– Ладно, сделаем вот что. – Энея с А.Беттиком как по команде повернулись ко мне. – Я возьму пластиковую взрывчатку с детонаторами, бикфордов шнур, веревку, передатчик, свой фонарь, – я перевел дыхание, – и нырну под эту треклятую стену. Авось течение вынесет меня наружу. Если получится, я установлю заряды в подходящих местах. Быть может, мы сумеем проделать отверстие для плота. Если нет, бросим его здесь и будем выбираться вплавь…

– Ты погибнешь, – ровным голосом проговорила девочка. – Умрешь от переохлаждения. И потом, разве ты выплывешь против такого течения?

– А веревка на что? Если с той стороны будет где спрятаться от взрыва, я останусь там, а если нет, дерну за веревку, и вам придется меня тащить. Когда вернусь, разденусь и закутаюсь в одеяло. У него стопроцентная изоляция, поэтому ничего со мной не случится. Выживу.

– А если придется плыть всем? На троих одеяла не хватит?

– Мы прихватим с собой куб. А одеяло используем как палатку.

– Где? – тихо спросила Энея. – Думаешь, там найдется местечко?

Я развел руками:

– Тем более необходимо проделать отверстие для плота. В крайнем случае я взорву заряд, и мы поплывем дальше на льдине. Не переживай, до портала мы обязательно доберемся.