Конечно, этот парень знал свое дело. Она не сомневалась в его профессиональной пригодности, но, как партнер, Бобби не заслуживал ее доверия. Он казался ей слишком медлительным. Бобби все время тянулся к справочникам, а на улицах города для этого не было времени. Он действовал безупречно, когда она говорила ему: «Наложи шину» или «Быстрее, укол!». Но партнер – это человек, которому доверяешь целиком и полностью. Это человек, который может импровизировать и приспосабливаться к обстоятельствам.
А, может быть, она судила его слишком строго? Ведь ей тоже доводилось быть когда-то новичком. Опыт приходит с годами. Но у нее не было в запасе такого времени. Через три дня ей предстояло написать отчет о предварительной проверке Бобби и высказать свое мнение начальнику смены. А она до сих пор сомневалась в том, что хочет себе такого партнера.
Двери госпиталя автоматически открылись. Из-за стойки приподнялись головы сестер. Увидев пустые носилки, они снова скрылись за барьером, чтобы вернуться к веселой болтовне и анекдотам про забывчивых докторов.
Завернув за пару углов, Анжелика и Бобби закатили носилки в служебный лифт и поднялись на пятый этаж, где их снова встретили взгляды усталых сестер. У двери с табличкой «Д. Уинфильд» Анжелика сверилась с бланком. Какая-то шишка, подумала она. В комнате возле пациентки находились доктор, сестра, большой пожилой мужчина и маленький джентльмен в деловом костюме. Анжелика обратилась к доктору:
– Это вы заказывали транспорт в клинику Спенсера?
– Да, – ответила сестра.
Она носила белый халат – белый, а не зеленый. Таких сестер нанимали за большие деньги. Доктор, какой-то незнакомый семейный врач, сказал, что они поедут вместе с пациенткой. Да, здесь пахло большими деньгами. Анжелика снова посмотрела на бланк.
– Мисс Доминик Уинфильд? – на всякий случай спросила она.
– Все верно, – повторила сестра.
Доминик Уинфильд. Дочь миллионера! Ей было около двадцати. Руки и ноги в гипсе. Капельница. Без сознания. Похоже, последствия автомобильной аварии.
– Довольно болтать, – проворчал доктор. – Давайте сюда носилки.
Его тон вызвал у Анжелики раздражение. Ей не нравились люди с таким отвратительным характером.
– Один из вас поедет впереди, в водительской кабине, – сказала она. – И раз уж вы отправляетесь с нами, доктор, пациентка будет на вашей совести.
– Конечно, – ответил тот.
Когда девушку положили на носилки, она застонала и на миг открыла глаза. В них застыл испуг. Впрочем, Анжелика сомневалась в том, что пациентка помнила момент аварии. Должно быть ей вкололи какое-то сильное успокоительное. Они снова покатили носилки по коридорам, и их парад вызвал новую серию усталых взглядов и вежливых кивков. К тому времени на улице стемнело. У дверей стояла еще одна машина. Бобби и коротышка в деловом костюме закрепили носилки в салоне. Доктор ударился головой о потолок и раздраженно выругался. Анжелика удовлетворенно улыбнулась.
– Я за рулем, – сказала она Бобби.
Тот кивнул и сел на скамью у носилок. Рядом с ним устроились доктор и сестра. Пожилой мужчина занял откидное сидение, а молодой человек отправился в кабину. Выехав за ворота госпиталя, Анжелика включила микрофон и передала в диспетчерскую следующее сообщение:
– Центральная, седьмая машина, 10–17, к клинике Спенсера.
Коротышка забеспокоился и спросил, что означает 1017. Анжелика ответила, что это код маршрута. Мужчина явно нервничал и все время озирался по сторонам – то на улицу, то на нее, то в окошко салона. Впрочем, это часто происходит с людьми, которые попадают в машину скорой помощи.
Анжелика остановились на красный свет. Коротышка взглянул на название улицы и, повернувшись к доктору, сказал: