Последний реанорец. Том X

В этот же момент, в смежной стигме Романовых в своей личной комнате мне, наконец-то, удалось пробудиться от кошмарного сна. Всё тело залито потом, сердце в любой момент готово вырваться из груди, а глаза вот-вот вывалятся из орбит. Но сейчас не это важно. Важно совсем другое.

Из ужасного сновидения я вырвался не сам. Меня вырвал сигнальный эфир. Вырвал силой.

Потому как кто-то неизвестный каким-то чудом умудрился пересечь заградительный барьер Высшей речи. Барьер Высшей речи, который я возвёл своими руками. Кто-то посмел напасть на мой дом…

‒ Нет! Нет-нет! НЕВОЗМОЖНО! ‒ хрипло вырвалось у меня. ‒ УБЬЮ! УНИЧТОЖУ! Прикончу всех и каждого, если хоть волос с их головы упадёт…

Глава 10. Миг, когда кошмары превращаются в реальность...

Смежная стигма Романовых.

Постоялый двор «Верфь».

Комната князя Лазарева.

Поздняя ночь.

00:20 по земному времени…

‒ Нет! Нет! НЕТ!!!

Гортанный крик, который вырвался из моей глотки был настолько громким и яростным, что снёс выставленный заранее полог тишины, а сам артефакт на пальце резко треснул, потому что следуя реанорским инстинктам свой вопль я случайно напитал крупицами эфира.

После моего пробуждения в комнате царил полнейший кавардак, ведь собирался я в тотальной спешке. Хотя тех самых сборов почти не было. Мысли пребывали в полнейшем Хаосе, а в груди полыхал ни с чем не сравнимый гнев. Мне хотелось рвать и метать. Уничтожить всё, что только попадалось под руку. Доспех был накинут за несколько мгновений в неудержимой спешке, а портупею с джадами я подхватил буквально на ходу уже рванув к выходу.

‒ Барьер… ‒ в полубреду шептал я. ‒ Если это повелитель или повелители, то барьер на моём первом обороте их надолго не задержит…

Однако сегодня, будто у самой судьбы были свои планы на счёт происходящего. Дверная ручка под напором неконтролируемой силы невольно смялась у меня в руках, а дверной замок напрочь заело.

‒ Да будь оно всё проклято!

Весь дверной проём вместе с дверью за долю секунды с пушечным залпом вылетел в коридор и под напором неуправляемой свирепой ярости тот умудрился пробить одну из несущих стен. Лишь после до меня дошло, что проще было бы покинуть комнату через окно.

Хотя теперь уже плевать! Сойдет и эта дыра…

Правда, стоило нырнуть дальше в коридор, как я почти лицом к лицу столкнулся с ошеломлённым Романовым, за которым находилась напуганная Морозова, слева от них стоял сонный Костров, а уже рядом с ним маячили силуэты Бетала, Киры и Германа, которые словно ужаленные повыскакивали из своих комнат.

‒ Шеф, ну ты даешь…