– Что?! – покосился на него Петр.
– Я сказал этой надутой лягушке только то, что ей было больнее всего услышать. А тебе скажу так: все те предки, которых я перечислил, плевать хотели на древность рода. Они шли вперед и дрались, прогрызая себе место под солнцем. И ценили только тех, кто шел с ними этой дорогой плечом к плечу. Какой у них род? Плевать! Им было важно только то, что люди могут сделать и что не могут. Они не были христианами, но уже тогда постигли фундаментальную благодетель Христа – судить о тварях Божьих только по их делам. Болтать-то можно все что угодно. А этот… это ничтожество… да и Бог с ним. Ты же сам видел, как его скрутило. На то и был расчет.
– Ясно, – как-то странно произнес Петр, ошарашенно смотря на Дмитрия. Да и, в принципе, все командиры и бойцы эскорта тоже смотрели примерно так же. Сказанные им слова были для эпохи невероятны. Совсем. Хотя в какой-то мере они уже привыкли удивляться со своим государем…
Как государь император и рассчитывал, шведы начали общее наступление.
– Нашему королю показали фигу! Умрем все как один! Ать-два! – прокомментировал он начало движения шведской армии.
Вся его ставка промолчала. Кто-то усмехнулся, но в целом хмурились. Шведов было много. Слишком много. А монарх откровенно веселился, работая на публику. Уж не с ума ли он сошел? Но нет. Государь прекрасно знал: в его ставке были наблюдатели от самых разных игроков Европы, и перед ними нужно выделываться, устраивая цирк с конями.
Блистательным разгромом превосходящих сил Речи Посполитой под Смоленском в 1605 году он уже успел привлечь внимание к своей персоне. Сейчас в его ставке присутствовал один наблюдатель от австрийских Габсбургов, один от французских Валуа, один от английских Стюартов и один от датских Ольденбургов. Приличная такая делегация официальных наблюдателей, которых государь держал компактно и позволял на все смотреть только издалека.
Конечно, имелся определенный риск утечки его армейских ноу-хау. Но после серии бесед с этими людьми он успокоился. Чтобы многое понять по одним только внешним признакам, требовалось иметь и ум отточенный, и кругозор широкий, и образование должное. Таких людей в XVI–XVII веках было совсем немного. Считай, единицы. Да и первое внимание серьезных игроков не означало уважение. Их заинтересовал этот забавный зверек из дикой Московии. Хотелось о нем послушать. Вот и заслали глаза с ушами далеко не самые компетентные. Но от них и требовалось немного. Посмотреть, послушать, подтвердить факт побед или поражений и характер оных. Ну и так далее.
Можно было бы их убрать из ставки, да и из армии в целом. Но зачем? Лучше таких людей держать к себе как можно ближе, поясняя нужные моменты. А то еще навыдумывают чего ненужного. Да и контролировать слив информации проще. А то ведь уберешь этих – так постараются с другой стороны залезть. И не факт, что получится в этом случае их отследить вовремя.
Кроме того, Дмитрию было очень важно, чтобы слава о его победах стала греметь по всей Европе. Изучение им истории заставило пересмотреть многие «детские глупости» либерально-демократического толка. Да и гнет крови в самом XVII веке многому и быстро учил. Так, например, он стал убежденным сторонником силы, как главного аргумента дипломатии. К чьим словам скорее прислушаются? Бедолаги, которого бьют все кому не лень? Или, может, того, кто гоняет ссаными тряпками армии своих соседей, невзирая на численное превосходство? Очевидно, что в первом случае все серьезные игроки будут стараться диктовать свои условия, игнорируя что-то там пищащий голос недостойного. А во втором – пытаться договариваться и вести диалог. Ибо огрести по горбу никому не захочется. Что-то в духе старой концепции, возникшей на заре США, когда демократию трактовали как договоренность между хорошо вооруженными джентльменами. Потому что если ты вооружен плохо или вообще никак, то и не джентльмен вовсе. О чем с тобой вообще можно говорить? Раб. Туземец. Иными словами, тот, кому можно без зазрения совести указывать, что делать, подспудно испытывая сомнения в человеческой природе и наличии души.
Тем временем полевая батарея «Единорогов», пользуясь обстоятельствами, открыла огонь по артиллерийским позициям шведов. Те стояли открыто и представляли довольно вкусную мишень. Картечные гранаты стали мерно вспухать белыми облачками, осыпая все вокруг готовыми поражающими элементами и осколками. Но били без лишней спешки и насилия над стволами орудий. Тут ведь главное что? Правильно. Потренироваться в полигонных условиях. Хороший угол возвышения 12-фунтовых полевых «Единорогов» позволял им кидать снаряды вдвое дальше шведов. Да, рассеивание получалось значительным. Так и что? По мнению Дмитрия, лучше больше пороху пожечь, чем легионеров. Кроме того, работа на таких дистанциях позволяла получить очень неплохой опыт самим артиллеристам. Ну и уточнить баллистические таблицы.
А идущая в атаку пехота…
Ее не трогали.
– Красиво идут, – отметил Дмитрий, наблюдая в свою зрительную трубу. Ту, которая с оптикой из XXI века, но сделанная под старину.
– Ваше Величество хорошо видит шведов? – удивился полуофициальный представитель Габсбургов. Его «зрительное устройство» было весьма паршивого качества, притом небольшое, что в условиях той технологии производства давало малое увеличение.
Дмитрий молча протянул ему свою зрительную трубу.
– О! – воскликнул цезарец, привлекая к себе внимание остальных иностранных наблюдателей. И зрительная труба государя императора прошла по их рукам, собирая восхищенные отзывы.
Но вот шведские пехотные «коробки» дошли до отметки сто пятьдесят метров[54], пересекая заранее выставленные унтерами яркие цветные флажки.
Бах! Бах! Бах!
Бегло ударило тридцать шесть стволов 3-фунтовых полковых «Единорогов» дальней картечью.
ebooksa