– И порождает ещё больше загадок… Вы знаете, как его зовут? Звали… сейчас-то понятно.
– Мы предполагаем, что Феанор, сын Финвэ.
– Думаете, он рассказывал легенду о самом себе? Вздор! – с некоторым налётом возвращающегося раздражения возразила Кайзерин.
– Мы не исключаем ошибки, но это самая вероятная версия. Мы думаем, что пламенный дух Феанора решил возродиться. Очевидно, столь кровавая и чудовищная война, что закипала в те дни, привлекла его внимание.
– И что заставляет вас так думать?
– Самым тщательным образом записав фрагменты легенды со слов слышавшего её сотрудника комендатуры, мы нашли характер Феанора удивительно схожим с тем, каким обладает Меншиков. И на войне, и в обычной жизни…
Ещё немного поговорили. После чего Кайзерин удалилась, погружённая по полной программе, отдав приказ передать ей копии собранных материалов и собственные соображения на их счёт.
– Хорошее решение, – хлопнув по плечу Пауля, произнёс Франц. – Если бы ты не придумал эту сказочку, нам бы туго пришлось. Одна беда – придётся выпутываться. Документы сочинять.
#Хорошо, что Кайзерин не попросила показать документы, – кивнул Гальдер на папку, что держал в руках Смекер. – Повезло. Сколько тебе дней потребуется, чтобы подготовить удобную для неё легенду в документах?
– Это не сказочка, – предельно серьёзно произнёс Смекер.
– Что? – переспросил Гальдер, с крайним удивлением посмотрев на подчинённого.
– Я шёл к вам на доклад. Материалы в папке настоящие. Это не был розыгрыш.
– Но это бред! – воскликнул Людвиг Бек, также обласканный Вильгельмом II после «июльских купаний».
– Бред, – согласился с ним Пауль. – Полный. Но я не выдумал ни единого слова. Есть свидетели, которые видели, как он разговаривал с вороном. Есть запись пересказа легенды. Есть заключения лингвистов. Есть заключения криминалистов. Всё это звучит как пьяный бред, но я не выдумал ни единого слова… – развёл он руками. – И этот бред прекрасно ложится на доклады наших «шведских журналистов» и прочих агентов. Добавьте к этому музыку. Он ведь славен своими песнями и музыкальными произведениями, совершенно не похожими на всё известное нам. И массой странностей. Он словно с Луны свалился. Сами же говорили. Вот. Оказалось, что не с Луны.
– Нет, это же чушь, – покачал головой Гальдер. – Ну какие эльфы?
– Эльф. Один.
– Даже один. Вы ещё про гномиков и Белоснежку вспомнили бы. Сами подумайте. Ну как такое вообще может случиться? Кроме того, ваша гипотеза основана на показаниях только одного человека. Перепуганного дуралея, которому от страха причудилось всё.
– Его слова о том, что происходило в помещении, и разговоре с вороном подтвердил второй человек. Сослуживец. И, частично, криминальная полиция.
– Мало ли на свете экстравагантных людей? Вы что, действительно верите в то, что говорите?
– Ещё в Мюнхене я узнал о бойне под Зальцбургом. Вы не слышали о ней?