— Не могу.
— Не хочешь, или не можешь говорить?
— И то и другое. Это больно и сложно.
— Как и наши отношения, — голос дрогнул, ну вот гребаные слезы подоспели. Он не любит слез. Боится, не знает, что со мной делать.
— Крис…
В такие моменты ненавижу себя еще больше. Чувствую всем своим существом, как он страдает, но продолжаю манипулировать, ломать, заставлять принять непростое решение. Поворачивается, прижимается к себе, шумно вдыхает запах волосы. Думает.
— Оденься, и я попробую рассказать.
Шмыгнула напоследок носом, выскользнула из объятий и быстро натянула штаны с толстовкой. Андрей подобрал с пола футболку и спрятал под ней синяки и истощенное тело. Кажется, он не был таким худым этим летом.
— У меня была девушка.
В этот миг я забыла, что нужно дышать, а сердце сорвалось во внезапно образовавшуюся под ногами расщелину. Все так просто? Другая девушка? Не может забыть ее?
Как назло, Андрей молчал, а мои собственные догадки становились одна, хуже другой, и только неведомая сила не давала мне сбежать и хлопнуть дверью.
— С ней случилось кое-что ужасное…
Мне снова стало совестно за свои мысли и глупую ревность. Андрею больно, а я продолжаю думать только о себе и совсем не помогаю ему.
— Она умерла? — тихо спросила и тут же прикусила язык.
— Можно и так сказать. Плохой человек сделал с ней то, после чего она лишилась памяти.
— Больно? — у меня пересохло во рту, а затылок заломило от боли, коснулась пальцами шрамов.
— Крис, ты ехала на велосипеде, тебя зацепила машиной на проселочной дороге. Вы не смогли разъехаться, и ты неудачно упала, разбила голову, но все обошлось, — объяснял папа, а все хотела спросить, почему же на велосипеде ни одной царапины, если мне затылок, чуть ли не по кускам собирали?
Андрей внимательно следил за моими движениями, а меня все больше пугал его взгляд, потому что в кошмарах я видела не фары встречной машины, а эти черные глаза, в которых радужка полностью сливается со зрачком. Инстинктивно сделала шаг к двери, а мой парень лишь горько ухмыльнулся.
— Ты боишься меня.
— Нет, — быстро соврала, но он все слишком хорошо чувствовал. — Как звали твою девушку?