Презренный

- Мар!!! Нет! – Взвизгнула девушка в белой пелерине, прикрывая лицо руками, перед самым ударом.

- Аст…. – Сорвалось с губ Мараса, перед тем как его рука остановилась в паре миллиметрах от головы жрицы храма Лирия.

Этой секундной заминки мне хватило. Из слепой зоны, образовавшейся в результате прямого удара Мараса, последовал апперкот. Мой восходящий удар, прошедший под вытянутой рукой моего учителя отозвался глухим грохотом по залу, отправляя тело мужчины в синем кителе в краткосрочный полёт.

- «Боги многолики…» - Холодным тоном произнёс я, развеяв воплощение Астики, глядя на поднимающегося с пола Мараса. – Сам же меня учил….

Ответом мне стал полумесяц лезвия концентрированной квинты, сорвавшийся с серпа, в туже секунду появившегося в правой руке Мараса. Нужно отдать должное меткости «старика». Если бы я продолжал стоять без движения, то был бы разрублен по вертикали на две равные половины. Сместившись вправо, пропуская в сантиметре от себя опасный подарок, коротким взмахом уже своего серпа я отбил едва различимую нить ещё одного росчерка.

- Ты действительно так низко меня оцениваешь, Марас? – Без каких либо эмоций проговорил я. – Сдвоенная атака с обманкой.… Как примитивно….

Не успел я договорить, как резкий выброс сосредоточенной под моими ногами квинты, подбросил меня на пару метров вверх, лишая опоры. После чего, моё тело рвануло к мчащемуся мне навстречу Марасу, рука которого застыла в замахе.

Моё воплощение исчезло за мгновение до того, как голова бога безумия успела коснуться пола. Выйдя из осколка, я тут же присел, переходя во вращение с последующим ударом. Стеклянный звон, в котором едва уловимо было слышно чавканье клинка отведавшего плоти, разнёсся по залу управления Сердцем.

- Подставить воплощение под атаку один из моих излюбленных приёмов. «Думать на два хода вперёд это мало. В битве с Богом нужно всё просчитывать на 3-4 хода вперёд».– Спокойно, копируя интонацию, проговорил я, глядя, как из двух потоков бьющих их культей вновь появляются ноги старика. - Твои слова?

Не сводя с меня черных глаз, Марас уже намеревался подняться. Крутанув серп в руке, припадая на колено, я с размаха вонзил его по самую рукоять в пол. Вернее, это только так выглядело со стороны.

- Это называется искривление пространства осколка, смежного с реальностью. – Указал я пальцем на остриё моего серпа, торчащее из живота Мараса. – Это ещё не всё. Смотри, что будет дальше….

Тело мужчины в синем кителе подернулось рябью, начиная отбрасывать хлопья квинты в разные стороны. Черные хлопья с красными вкраплениями подобно рою пчел кружили вокруг Мараса, пытаясь вновь вернуться к своему хозяину, но всё было тщетно.

- С трудом сдержался чтобы так не сделать в прошлый раз… - Холодно бросил я, пытающемуся встать Марасу.

- Что со мной? – Проговорил бог безумия, глядя на свою руку, пальцы которой полностью распались.

- Ты воплощение. Твоё тело состоит из квинты, принявшей форму плоти. Квинта не принадлежит мне, поэтому я не могу тебя развеять взмахом руки или поглотить. Однако нарушить твою форму – это запросто. Я не даю частицам твоей квинты собраться воедино.

- Довольно. – Прозвучал глубокий старческий голос откуда-то сверху, после чего «моложавый» Марас с грустной усмешкой окончательно утратив форму, исчез.

Черный рой из хлопьев разрозненной квинты, взметнулся вверх, исчезая в свечении Сердца Анвии, от которого ко мне сходил седовласый старик в серой простой мантии, опоясанной обычной пеньковой веревкой.

- В этой форме ты мне нравишься больше. – Усмехнулся я, когда сандалии Мараса коснулись пола зала управления. – Теперь у меня есть полное моральное право называть тебя «Старик». Продолжаем?

- Может, прекратите уже?! А? – Изменившийся голос Лирия прокатился эхом по залу, привлекая наше с Марасом внимание. – Бодаетесь тут, как два барана! Чесн слово! Смотреть противно!

- Он прав, Максим. – Степенным глухим голосом произнёс бог безумия. – Ты уже всё сделал по-своему. Так, как это было угодно ни Лирию, ни мне, ни кому-то там ещё. Не скажу, что я до конца рад тому, что ты вытворил на церемонии, но я рад, что ты помог моему другу и своему апостолу. Буду считать, что последний мой экзамен… «со скрипом», ты прошел.