Слышу шаги. Мой нежный зверь снова захотел ласки! Его член хочет почувствовать нежность моего языка! Что ж, я готова! Чувствую, как завожусь. Он просто сводит меня с ума!
Заходит. Я радостно кидаюсь к нему, обнимаю, но он какой-то отстраненный. Видимо, реально, очень много работы. Предлагает присесть. Сажусь. Не нравится мне его тон.
– Дорогуша, ты уже достаточно поправилась и я думаю, готова дальше работать.
Смотрю на него во все глаза и не могу поверить в услышанное! После всего того, что между нами было, он предлагает мне снова заняться проституцией? Он свихнулся?
– Сергей, я хочу быть с тобой и только с тобой, я не хочу обслуживать других мужчин! – начинаю взывать к его разуму, – я могу удовлетворять только тебя. Я выполню любую твою просьбу, только не заставляй меня заниматься сексом с другими мужчинами! Мне это неприятно!
– Дорогуша, но это твоя работа, для этого ты здесь и находишься! Я итак могу пользоваться тобой, когда захочу. Но нам нужно раскручиваться, а ты пока единственная моя работница. – он это говорит таким тоном, что я и сама вроде как, должна догадаться, но заставляю его лишний раз мне это все рассказывать.
– Все, милая. Хватит капризничать, начинаются твои трудовые будни. Твоя задача заработать нам денег! Чуть позже, я найду тебе помощниц и тебе будет немного полегче. А пока придется работать за троих, у меня уже начинают появляться заказы. Вся неделя наперед расписана! Ты пользуешься популярностью! – он шлепает меня по заднице и уходит. Я стою как вкопанная и не могу прийти в себя.
Вся неделя расписана наперед? Мамочки мои! Да что же со мной будет за неделю! Я ощущаю, как силы покидают меня. К горлу подступает ком и я не могу его никак проглотить.
Сергей меня просто использует, чтобы поразвлечься со мной. На самом деле, ему плевать на меня. Всегда было плевать! Теперь надежда только одна: родители хватятся меня и начнут искать.
* * *
Все утро на нервах, хожу из угла в угол. Не могу успокоиться. Безымянная принесла завтра, но я не притронулась. Нет аппетита. Она намекнула, что сегодня будет какой-то особо важный гость и Сергей переживает, чтобы все прошло идеально. Как же меня достали эти его “особо важные гости!” Сил больше нет!
За мной пришла безымянная и мы пошли к первому на сегодня клиенту. Я нервничаю. Страх сковывает, но я держусь. Понимаю, что я намного сильнее, чем мне кажется и могу выдержать довольно многое!
Она ввела меня в гостевую комнату и я наблюдаю следующую картину. В кресле сидит голый полноватый мужчина и рядом в инвалидном кресле сидит молодой мальчик. Он полностью завернут в плед. Совсем юный! Надеюсь, ему уже есть восемнадцать?
Его глаза так искренне горят и восхищенно смотрят на меня, что я смущенно отворачиваюсь от него. Мужчина требует раздеться и я скидываю халат. Он подходит ко мне и осматривает. Судя по виду, остается довольным.
– Это мой сын, – показывает он на мальчика, – ему недавно исполнилось восемнадцать, но у него никогда не было девушки. Ему очень нужна твоя помощь. Сам он себе помочь не в состоянии, его руки и ноги плохо двигаются.
– У меня мышечная дистрофия, – говорит мальчик, – я все чувствую, но не могу активно двигаться, как все остальные люди. Мои конечности очень слабые.
Мне стало так жаль бедолагу. Но не только потому что он болеет этим жутким заболеванием, о котором я раньше никогда не слышала, а еще и потому, что он вынужден смотреть на своего голого отца и возможно, еще и наблюдать, как он совокупляется. Дичь!
– Сынок, я пока с девочкой начнут немного играть, а ты пока посиди и понаблюдай, хорошо? – он посмотрел на мальчика и тот кивнул ему.
Я в шоке от происходящего, но это не мое дело. У меня тут роль совершенно другого характера. Я здесь просто бездушное создание, у которого не должно быть своего голоса.
Мужчина подходит ко мне и начинает жадно целовать мой рот. Наверное, у него давно не было женщины, раз он с такой страстью делает это. Его язык проникает в меня, но я не реагирую, стараюсь не думать ни о чем. Отстранилась. Почему-то мне противны его прикосновения. Возможно, мне не нравится, что меня используют, как вещь для удовольствия, да еще и при этом несчастном создании, который сидит сейчас и с выпученными глазами и ловит каждое движения отца-извращенца.