Она – моя, и Ты тоже!

22
18
20
22
24
26
28
30

Мы все в шоке, больше всех, конечно, Рома. Он аккуратно сажает мальчишек на тёплый палас и с растерянным видом идёт к нам. Смотрит на меня и тихо спрашивает:

— Айлин, что случилось? Я ничего не понял.

Пытается погладить волосы дочки, но она не даёт. Отбрасывает его руку.

— Она, кажется, приревновала тебя к мальчикам. — Отвечает за меня Маша.

Тихо смеётся, закрыв губы ладонью, чтобы Мия, не дай бог, не услышала. А то будет скандал ещё по-круче.

— Да ну! Да ладно! — Рома не до конца верит Машиным словам. — Айлин, это правда?

Я смущаюсь, впервые в такой ситуации, а потом киваю ему, подтверждая слова Маши.

— И… что мне теперь делать? — смотрит на нас и просит глазами помощи.

Я поднимаю дочку и сажаю на коленки. Поднимаю её заплаканное личико и стираю её слезиночки.

— Милая, ты плачешь потому, что папа играл с Колей, а с тобой нет?

Она бросает затравленный взгляд на Рому, а потом прячет личико меня на груди и снова плачет.

Вижу, как Рома мечется и не находит себе место. Запускает нервно руки по очереди в волосы, хочет взять её за руку, но она не даёт.

— Милая, прости меня, ладно, я обещаю, что больше не буду ни с кем играть. Только с тобой. Хорошо?. Ну, прости меня… Иди ко мне, ладно?

Рома сидит на коленях и вымаливает прощения у дочери. Что ж, она тоже поставила его на колени. Вся в меня. Не могу не думать об этом. Срываюсь и начинаю смеяться громко.

Все взгляды тут же прикрываются ко мне, и я быстро замолкаю, закрыв губы ладошкой.

— Прошу прощения, кх… Миюш, папа тебя любит, только тебя одну. Ну, ты чего обижаешься, он просто поиграл с Колей, но любит только тебя!

Она тает, но всё же смотрит с сомнением на своего отца. Тот в свою очередь не теряет времени, тоже замечает перемены на лице дочери и быстро целует её ручку.

— Милая, иди ко мне.

Забирает её и начинает ей что-то шептать. Уносит туда, где мальчики сидят и, усадив дочь к себе, берёт куклу и старается показать, что теперь он только с ней будет играть. Малышка выхватывает куклу и трясёт ею перед мальчиками.

— Ну-ну-ну! Папа — мой!