— Она здесь. Спит в соседней комнате.
Я тут же сажусь и пытаюсь сползти с кровати, но мне мешает длинная юбка свадебного платья и грозный голос Ромы.
— Стоять! Я тебе не разрешал, вставать!
Он встаёт и начинает медленно расхаживать рядом со мной. Руки в карманах и ленивый взгляд на меня. Я же, испугавшись, что он может не разрешить видеться с дочерью, замерла и ждала, когда он заговорит.
— Сколько мужиков тебя трахали после меня, не считая Рамиля?
— Что? — не веря своим ушам, переспросила.
Боже, такой грубый и грязный вопрос.
— Не заставляй меня повторяться. Ты наверное уже поняла, что я это не люблю.
Я едва дышу. Поняла, ещё как поняла. Он меня унижает своим грязным вопросом, и ему всё равно, что я чувствую.
— Никого, — отвечаю отвернувшись от него.
Он подходит ко мне и хватает двумя пальцами за подбородок и насильно поворачивает мою голову к себе. Прищуривается и одним движением руки, заставляет встать на ноги. Я путаюсь в подоле платья и падаю на него, хватая его за плечи, чтобы не свалиться на пол.
— Советую ещё раз подумать хорошо и ответить честно.
Ему удалось меня напугать, но меня берёт неконтролируемая злость, и я всё же огрызаюсь.
— Тебе-то что?! Какая тебе разница, в конце концов, я свободная женщина, и я имею право быть с тем, с кем захочу?! Или ты думаешь, что только тебе дозволено было всё это время менять своих партнёрш, как перчатки?!
Иногда я видела его по телевизору. Много говорили про его растущий бизнес и достижения за границей. Но так же говорили о его личной жизни. Он всегда появлялся на камерах с разными девушками. Я следила за новостями первое время, а потом, когда родилась Мия, дала себе слово, что больше не буду страдать и скучать по нему, и всё моё время будет посвящено дочке. Так и получилось, но он всегда оставался жить в глубине моей души.
— Вот как?!
Господи, я тут же жалею о сказанном, потому что слышу скрежет его зубов и вижу глаза, которые наливаются кровью. Пытаюсь освободить своё лицо, но он крепче сжимает и, надавив, с силой отталкивает меня. Я падаю на кровать и не успеваю открыть зажмуренные глаза, как он наваливается сверху и снова грубо хватает моё лицо.
— Я жду отчёт по тебе и твоему образу жизни за эти годы. Он вот-вот уже должен поступить мне на телефон. Если всё то, что ты сказала, окажется правдой, ты мою дочь никогда больше не увидишь! У моего ребёнка не будет падшей матери, ты меня услышала?! Молись, Белоснежка, молись!
Мне страшно и больно от его слов и поступков. На коже явно останутся синяки после его грубости. Слёзы сами начинают идти.
— Не было у меня никого! — рваное дыхание выдает моё состояние. Сердце так грохочет, будто вот-вот выпрыгнет из груди. — Не было! Отпусти, мне больно. — Хныкаю, и губы начинают дрожать.