— Ох ты ж! Доктор!
Глава 12
1968 год. Октябрь. Москва
— Как тебе?
Андреева прошлась по квартире и капризно поморщилась.
— Не очень, если честно. Здесь хороший ремонт не помешал бы. А так, уж извини, смахивает на какой-то клоповник. — Девушка брезгливо дернула за кончик отошедших от стены обоев. В самом деле, не Версаль.
Но Мельник был счастлив. Плевать на все, у него теперь есть собственная квартира! Да, обшарпанная. Да, всего однокомнатная. Но своя, черт побери, отдельная! Парень уже насмотрелся в этом времени на «прелести» жизни в коммуналках. Бр-р! Нет, спасибо, увольте — лучше уж на базе в Новогорске мыкаться. Там хоть не попадется сосед-алкоголик, семья с пятью спиногрызами и бабки с сорока кошками.
А смотровой ордер ему вручил Бесков. Вызвал к себе в тренерскую на следующий день после прилета из Греции и торжественно передал официальную бумагу.
— Цени, Малой, у нас не каждому игроку в твоем возрасте выпадает подобное счастье. Но тебе сам Дерюгин — лично! — велел выделить «однушку» в нашем доме на Новой Башиловке. Кстати, в этом же доме Число живет, так что учти: пойдешь с ним в загулы или на блядки — мигом вылетишь из команды. Понял?
— Вы же знаете, — Данила широко улыбался и разве что не приплясывал от радостного возбуждения. Квартира! Своя! Вот это сюрприз так сюрприз. — Я не пью.
— Ага, из мелкой посуды, — недоверчиво усмехнулся Константин Иванович. — Проходили. Скажу тебе честно, я возражал. Считаю, что рановато тебя еще радовать такими подарками. Рановато. Но Лев Евдокимович, когда узнал, что тебя Бобров в ЦСКА сватает, встал на дыбы и велел немедленно подыскать тебе жилье. Правда, вручить ордер велел только после греков. Конечно, не «двушка», как Сева предлагал, — съязвил Бесков, — но уж извини, чем богаты. — Тренер развел руки в стороны.
— Да что вы, Константин Иванович, — абсолютно искренне ответил Мельник. — Какой может быть разговор, я и думать не думал ни о каком ЦСКА. А квартиры мне и однокомнатной за глаза. Слава богу, семьи-детей не наблюдается, вполне хватит.
Вопросы с пропиской и прочими бюрократическими закавыками решились всего-то за пару дней. Пришлось, правда, после утренних тренировок вместо полноценного отдыха мотаться в Москву, но оно того стоило. Да и Бесков не особо лютовал, наоборот, смотрел на отлучки Мельника сквозь пальцы, справедливо полагая, что чем быстрее парень все решит, тем скорее вернется в рабочее настроение. А то будет дергаться, переживать, выпадет из тренировочного ритма. Нет уж, лучше так. Правда, Данила сейчас находился на седьмом небе от счастья и готов был горы свернуть.
По крайней мере, подвернувшийся ему в очередном туре под руку «Арарат» Мельник вынес, чуть ли не в одиночку. Дважды забил сам и еще два раз ассистировал партнерам. В итоге крупная домашняя победа 5–1. Динамовцы после игры шутили в раздевалке, что всей командой надо было в ресторан идти, а Мельник и так справился бы. В газетах особо отмечали вдохновенную игру молодого форварда и высказывали осторожную надежду, что в лице Мельника «Динамо» и сборная команда СССР возможно обрели еще одного хорошего нападающего, способного долгие годы радовать болельщиков и специалистов.
А люди понимающие разглядели под обтекаемыми формулировками о «молодой смене», «еще одном юном таланте» и прочей подобной чепухе даже прямые отсылки к началу карьеры Эдуарда Стрельцова. Лестно, конечно, что и говорить. Бесков, правда, в свойственном ему стиле зачитал перед тренировкой в Новогорске особо хвалебные пассажи и долго язвительно разбирал на контрасте ошибки в игровых действиях Данилы. Мельник не обижался. Он прекрасно понимал, что тренер искренне переживает, как бы у его подопечного не снесло крышу от этих авансов.
А еще через пару дней, получив паспорт со штампом о новой прописке, Данила решил пригласить в гости Елену. Сделать, так сказать, сюрприз. И теперь девушка расхаживала по его новым владениям.
— Кухня сколько метров? — поинтересовалась она, критически оглядывая практически пустое пространство. Прежние жильцы оставили после себя выжженную землю — вывезли все. Хотя, учитывая тотальный дефицит, Мельник не мог их винить за такое поведение.
— Девять.
— Угум, — Андреева погрузилась в какие-то свои мысли. — А комната?
— Семнадцать.
ebooksa