— Ничего, свидимся еще, — пообещал он с угрозой. — Футболист!
— Это всегда пожалуйста, — равнодушно обронил Мельник, ставя табуретку на пол. — Будешь у нас на Колыме, заходи.
— Чего? — округлились глаза у сержанта. — Почему на Колыме?
— Приедешь — узнаешь, — покровительственно улыбнулся ему Мельник.
В кабинете, куда, в конце концов, его привели, на столе перед Данилой положили лист бумаги и ручку. Сделал это невысокий худощавый майор с небольшим шрамом на щеке. Капитана, который привез Мельника, он отпустил небрежным жестом.
— Что это? — угрюмо поинтересовался юноша.
— Заявление, — с готовностью просветил его майор. — Сейчас напишешь, что с детства мечтал служить в рядах нашей славной и доблестной Советской Армии. И поэтому просишь, чтобы тебя как можно быстрее призвали в ее ряды.
— Товарищ майор…простите, не знаю, как вас звать-величать?
— Лев Николаевич. Но! — предостерегающе поднял ладонь офицер, — попробуешь пошутить насчет Толстого, сгною в нарядах! Козырев. Фамилия моя Козырев.
— И не думал даже, — проникновенно сказал Данила, который на самом деле едва-едва не произнес фамилию знаменитого писателя. — Так вот, Лев Николаевич, разрешите вопрос?
— Спрашивай.
— Вот зачем вы все это устроили? Арест липовый, конвой, парикмахер…вам самому не смешно? Ну, какая, на хрен, армия, если мне еще восемнадцати нет, а? Я, конечно, не юрист, но вам не кажется, что сегодняшние развлечения людей в погонах сильно смахивают на превышение служебных полномочий и, уж извините, похищение гражданского человека? Ответственности не боитесь? Тем более, что я уже капитану говорил, могу и вам повторить: общество «Динамо» — это ведомственное общество. И курируют нас товарищи и с Лубянки, и из милиции. Зачем на конфронтацию идете?
— Ишь ты, — непритворно изумился Козырев. — Слова-то какие знаешь. Это тебя в детдоме научили?
— Нет, в школе рабочей молодежи, — дернул щекой Данила. — У нас там историк мировой был, много интересного рассказывал. Вы не ответили.
— А чего тут отвечать? — снова удивился майор. — Дураку понятно. Нынче, после всех событий в мире — газеты читаешь? — армия гораздо выше твоего «Динамо» ценится. Про покушение на Леонида Ильича в курсе, поди? Не прикидывайся, про это все знают. Так вот, скажу тебе откровенно, как есть, прошляпили «товарищи с Лубянки», — передразнил он Мельника. — Не доглядели. Зато министр обороны — Гречко Андрей Антонович — не растерялся. Действовал решительно, умело, не допустил беспорядков. И руководство страны и партии это оценило. А потому не очень мне страшно вступать в конфронтацию с твоими кураторами. Усек? — Данила нехотя кивнул. Козырев довольно улыбнулся. — А отвечая на второй твой вопрос, скажу так. Хреново тебя в ШРМ учили. Ты что, про свой день рождения запамятовал? Так он у тебя сегодня. И, значит, ты подлежишь призыву на действительную воинскую службу. И весь вопрос только в том, как именно она будет проходить. Вариантов у тебя два, — майор для убедительности показал Даниле два пальца. — Или в команде мастеров ЦСКА, где тебя очень хочет видеть полковник Бобров Всеволод Михайлович. Или в части где-нибудь на Курилах. В сапогах. Причем, замечу, — улыбка Козырева стала напоминать волчий оскал. — Ты ведь можешь и на флот загреметь. А что, парень здоровый, спортсмен. Уверен, из тебя отличный моряк получится. А это уже не два, а три года службы. Смекаешь? Так что пиши заявление по-хорошему! — он подвинул листок к Мельнику. — Не нарывайся.
— Знаете, — задумался Данила. — А я ведь, пожалуй, напишу, — он решительно взял со стола ручку. — Не напомните, Лев Николаевич, как фамилия Генерального прокурора СССР?
— Ты опять за свое? — рыкнул Козырев. — У меня терпение не безграничное, сопляк.
— А чего вы обзываетесь? — обиделся Мельник. — Кто вам такое право дал? А насчет терпения вашего отвечу. Хорошо меня все-таки в школе учили, не сомневайтесь. И запомнилось мне с уроков, что восемнадцать лет человеку считается со дня, который следом за его днем рождения идет. В моем случае, с завтрашнего. Смекаете? — Данила издевательски улыбнулся. — И с точки зрения закона вы со своими гавриками сегодня несовершеннолетнего штатского человека похитили и незаконно удерживаете. О, кстати! — парень оживился. Вспомнилось ему, как однажды, в той, прежней жизни, задержали его с друзьями менты после рок-концерта. Дело было в конце восьмидесятых. Привезли в отделение и начали протокол оформлять. За неподобающее поведение, неправильный внешний вид — ага, безрукавки проклепанные, браслеты шипованные и прочие приблуды юных «металлистов». Дело тогда отчетливо запахло керосином: разборки с комсомольской организацией, плохая характеристика по окончании школы, пролет мимо института, армия…невесело, в общем. И в этот момент Данила до того разозлился, что взял, да и долбанулся лицом о стол. Искры из глаз, кровища! А Мельник еще нарочно ладонь кровянкой измазал и участковому пообещал, что сейчас стол и скатерть в его кабинете угваздает и в коридор выскочит с криком: «Не бейте больше, дяденька!» Тот растерялся, а потом, от греха подальше, просто вышвырнул их на улицу. — Товарищ майор, а что, если я сейчас башкой о стену со всего разбега приложусь? Вам же труп с проломленной головой не нужен, верно? От такого и товарищ Гречко не спасет. А что, убили члена сборной команды страны по футболу, чтобы скрыть свое уголовное преступление.
Козырев вытаращил глаза.
— Ты больной что ли? Я сейчас наряд позову! — неуверенно пригрозил он.
ebooksa