Почтительную тишину нарушили одинокие рукоплескания. Они расходились волною, мозолистые пятерни хлопали неистово, под аккомпанемент одобрительного свиста. Симбирская дивизия принимала политработника Юрковского. «Вова приспособился…»[60]
Фырча мотором, петляя между возами и нещадно пыля, подъехала машина начдива. Гай привстал с сиденья и громко спросил Авинова:
— Ну, как тебе мои бойцы?
— Будет с кем воевать, Гай Дмитриевич! — ухмыльнулся Кирилл, понимая сказанное по-своему.
— А я что говорил? — воскликнул начдив. — Храбцы!
Русское «храбрецы» ему не давалось…
— Поехали, комиссар! Командарм ждёт!
Авинов пролез на заднее сиденье.
— В штарм!
— Есть, товарищ Гай! — как всегда, весело отозвался шоффэр Гайдучек. Он истово верил в счастливую звезду начдива и всем советовал держаться поближе к Бжишкяну — дескать, его пуля не берёт, ну и нас не заденет…
Командарм не дождался. Авинов и Гай на цыпочках вошли в гулкий, прокуренный зал Кадетского корпуса, где разместился штаб 1-й Революционной армии. Тут собрались красные командиры и политработники, реввоенсовет в полном составе и молчаливые сотрудники Губчека. Стоя, Тухачевский дочитывал приказ:
— «…Для создания боеспособной армии необходимы опытные руководители, а потому приказываю всем бывшим офицерам, проживающим в Симбирской губернии, немедленно стать под красные знамена вверенной мне армии. Тринадцатого июля офицерам, проживающим в городе Симбирске, прибыть к двенадцати часам в здание Кадетского корпуса, ко мне. Не явившиеся будут предаваться военно-полевому суду».
Командарм оглядел сидевших. Те заскрипели стульями.
— Правильное решение, — тряхнул головой Куйбышев, — поддерживаю и одобряю.
Остальные сразу зашумели:
— Верно!
— Давно пора!
— Ага! А то мы тут кровь проливаем, а они…
— Лично я — «за»!
Сидевший перед Авиновым наштадив Вилумсон обернулся к Кириллу и уточнил, протягивая руку:
ebooksa