Называйте это, как хотите, однако Уэндлин и Рена сделали это со многими парнями, и все во имя своей праведной идеологии, чтобы оправдать примерно семьдесят веков подчинения.
Плюс, это было весело, по крайней мере с точки зрения клинического социопата.
Лишь одну вещь они никогда не учитывали; это была возможность того, что рано или поздно они могут выбрать не того парня…
Ларри казался толстым и беспомощным; иногда ночь была слабой на «улов». Тем не менее, он представлял собой все необходимые предпосылки: типичный, разинувший рот, таращащий глаза, похотливый ебун, подкатывающий яйца с видом: Я-ТАКОЙ-ПАРЕНЬ-ТИПА-ЧУВСТВУЮ-ДАВАЙКА-ТРАХНЕМСЯ-А-ПОТОМ-ДАВАЙКА-Я-ТЕБЯ-ЗАБУДУ. В баре глаза Ларри были повсюду, а в последствии и его ручонки. Он напоил их напитками и засыпал откровенно наводящими замечаниями, главным из которых было:
— Как вы смотрите на то, если мы покинем эту забегаловку? Я могу показать вам, двум красоткам, реально горячую ночку.
Он подмигнул и похлопал по маленькой попке Рены. Уэндлин ухмыльнулась.
Вернувшись домой, Ларри нисколько не протестовал против «трюковых» наручников Рены.
— Я без комплексов, — усмехнулся он, когда его приковали к кровати.
Голый, он выглядел как тесто, растянутое на кровати, пивной живот, без мускулов, но…
— Господи Иисусе! — восхитилась Рена.
— Вам понадобится обувная ложка, чтобы усесться на него!
«Хозяйство» Ларри росло на глазах; она легкомысленно улыбнулась:
— Это похоже на то, что должно висеть в коптильне.
Ларри легко щеголял тридцатисантиметровым «корнем», с обхватом небольшого баллона для дайвинга. Уэндлин наслаждалась его формой, его колоссальной хорошо сформированной головкой, толстыми венами и входом в уретру, достаточно большим, чтобы вместить ее мизинец. Даже его яички были монстрами: тяжелыми, горячими и большими, как гигантские яйца сорта «Jumbo-A». Не теряя времени даром, Уэндлин установила этот чудесный «столб» и заглотила его своей «киской», фактически протыкая шейку матки, каждый раз, когда съезжала вниз. Теперь она и Рена были лицом к лицу, обе что-то бормотали и закатывали глаза, пока Ларри упражнялся в оральном и детородном мастерстве.
— Его язык должно быть такой же большой, как и его член, — поделилась очень счастливая Рена, стиснув зубы в похотливой усмешке. — Такое чувство, что он достает прямо до моей гребаной матки!
— Да и трахает он отменно, — заверила Уэндлин, улыбаясь.
Это было так хорошо — так медленно, сочно и жарко, что она начала пускать слюни.
Истощенная, она поменялась позицией с Реной, которая вставила «слонячий» член в свою гладкую, бритую щелку и сразу же воскликнула:
— Бля, Венди, это как трахать скалку!