– Ник, ты не можешь, – мои глаза начинает пощипывать, и холодный ветер прорывается в мою душу.
– Это ты не можешь так поступать с собой. Я тебе этого не разрешаю. Уходи, – он приближается ко мне и кладёт ладонь на мою щёку. Его дыхание опаляет меня, и я вижу это противоборство в его глазах. – Уходи, Мишель, потому что я садист, а ты нежнейшее существо для меня. Ты моя слабость. Не хочу снова быть слабым, ты мешаешь моей жизни.
От жестокости его слов я вырываюсь из рук и выпрыгиваю из машины, убегая домой. По моим щекам катятся горькие и горячие слёзы. Потеряла то, что никогда не было моим и от этого пустота в душе заполняет всё моё тело, мой разум.
Двадцать седьмой шаг
Сбрасываю туфли и включаю на полную мощность душ, шагая внутрь кабинки и плотно закрывая за собой дверь. Вода бьёт по моему лицу, платье тут же намокает, а я стою и не двигаюсь, пока в голове крутятся его слова.
Ник нанёс мне оскорбление не только как личности, но и как женщине. Он отверг меня тогда, когда я готова была на всё рядом с ним. В разумных пределах, конечно. Но для меня лишение девственности непросто какое-то неважное дело, это больше. И моё тело выбрало его. Корю себя за это. Я ненавижу его… себя каждой частичкой души.
С яростью начинаю срывать с себя платье, затем рву бельё и чулки. Мне отвратительно внутри, хочется отмыться от этого, но я только оседаю на дно душевой кабины и закрываю лицо руками, чтобы никто не слышал моих страданий. Мне жалко себя, безумно жалко, потому что я не хочу признаваться себе в том, что мой глупый интерес перерастает во что-то большее. Это неприемлемо для меня… для него. Но разве кто-то спросил меня об этом? Нет. Как и обычно. Чёрт возьми, я же, уверенная в себе девушка, у меня есть всё… всё, кроме него. И это буду не я, если оставлю его слова просто так, без ответа.
Решительно встаю и смываю тёплым душем слёзы и растёкшийся макияж, с усилием тру тело, проверяя на наличие нежелательных волосков. Нет, эпиляция сделана отлично, ведь никогда не знаешь, что будет завтра. Я выключаю душ и перешагиваю через порванную одежду, кутаясь в банный халат.
Смотря на своё отражение, вижу безумную девушку с горящими чёрными глазами и покрасневшими губами от длительного сдерживания криков. Злость и достоинство внутри заставляют меня принять неправильное по всем жанрам жизни решение.
Высушив феном волосы, я не смотрю на часы, только двигаюсь в нужном направлении. Для себя. Я буду поступать, как Ник. Я буду грёбаной садисткой, буду эгоистичной сукой, и он ответит за всё.
Уложив локоны, я беру в руку приятно пахнущее молочко и втираю в тело. Неяркий, но чувственный макияж делает меня ещё уверенней. Достаю из шкафа длинное в пол чёрное платье с вырезом на груди, напоминающее больше сорочку, чем приличную одежду. Но это я, такая, какая есть, без прошлого и без будущего. Это настоящая я и пусть все знают об этом. Надев чулки и пристегнув их к своему поясу, натягиваю трусики и дело доходит до платья. Пару капель духов, и я готова к последнему бою. Каждый должен знать противника в лицо, так вот и меня увидят. Решительно выйдя из спальни, хватаю валяющийся до сих пор на полу клатч и шубу. На ходу надевая её, я уже лечу к лифту: идеальная, соблазнительная и порочная, словно ночная бабочка.
Не знаю, что сказать, как действовать. Но я уверена, слова найдутся в тот же момент, когда я увижу всю картину целиком. Я понятия не имею, зачем это делаю. Чтобы выставить себя ещё большей дурой? Или же чтобы доказать себе, что я сама решаю в своей жизни и никто, никогда не будет указывать мне уходить или же оставаться?
Такси меня везёт по названному адресу, пока сталь внутри закипает и уже переливается через край. Знакомый фасад мелькает передо мной, и я выхожу из машины, гордо подняв подборок с лёгкой улыбкой на губах. Мои шаги раздаются в тихом холле и меня провожают взглядами девушки за стойкой, наблюдая, какой лифт я выберу. Введя код, ощущаю нарастающий страх, но, мотнув головой, ещё шире улыбаюсь своему отражению в серебристом металле лифта. Дверцы открываются, и меня поглощает темнота, словно никого нет. Ничего, я подожду, а потом закачу такой скандал, который он ещё в жизни не видел. Только пусть ударит, я его на кол посажу. Сделав шаг в квартиру, слышу знакомое цоканье, и рядом со мной появляется Шторм.
– Привет, мальчик, – шепчу и присаживаюсь на корточки рядом с ним. Он пытается потереться об меня носом, но я тихо смеюсь и встаю.
– Скажи, твой хозяин дома? – Спрашиваю собаку, и она, словно понимает меня, отстраняется и куда-то идёт. В темноте передвигаться сложно, но я стараюсь не делать резких движений, чтобы не спугнуть хороший настрой пса. Мы идём по коридору, огибая лифт и, прислушавшись, я слышу свист и громкие удары.
Сессия. Моё сердце болезненно сжимается, и я осторожно делаю ещё шаг к приоткрытым раздвижным дверям. Не хочу видеть, как Ник бьёт кого-то, не хочу знать об этом. Но такова реальность, правда?
Делаю ещё шаг и остаюсь в темноте, а перед моими глазами располагается домашний спортзал с тренажёрами, грушей и я вижу Ника. Его тело блестит от пота, он движется быстро, резко и точно. В его руках две деревянные палки, и он ими так затейливо размахивает, что от удивления приоткрываю рот. Я ведь ожидала самого тёмного от него, а он тренируется. В знакомых серых штанах, возможно, других. Я замираю и даже задерживаю дыхание от восхищения, с каким профессионализмом он работает руками, то закидывая их себе за спину, то крутит, то подпрыгивает. Такое я видела только в фильмах с Джеки Чаном. Каждый мускул под бронзовой кожей задействован и это удивительно.
Мне хочется посмотреть ещё, как он тренируется, но Ник останавливается и с силой бросает палки в стену. Он стоит ко мне спиной, и я вижу, как она напряжена, как он стискивает свою голову и шумно вздыхает, пытаясь вернуть себе своё спокойствие.
Шторм, видимо, понимает, что хозяин решает передохнуть и громко лает довольный этой заминке, что я невольно вздрагиваю от этого и перевожу на него глаза.
ebooksa