– Никого. Только пытался выжить. Против природы не скрыться. Она порой берёт верх над тобой. А ты пытаешь бороться, до хруста костей бороться, но не выигрываешь. Хотя хочешь оборвать всё, делаешь для этого многое. Не выходит. Ничего не получается, – шумно вздыхает. Хмурясь, ловлю себя на мысли, что тут скрыт иной подтекст.
– Ладно. Хватит об этом. Тогда мы сегодня останемся дома? – Спрашивает он.
– Да. Но мне надо взять одежду и конспекты на завтра…
– Пошлю Майкла. Иди уже, Мишель, переоденься. И здесь одежды для тебя достаточно, – перебивая меня, подходит ко мне и подталкивает в коридор.
– И не хочу слышать об увольнении, – шлёпает по ягодице. Подскакивая на месте, оборачиваюсь к нему.
– Я… прости… я… – резко бледнея, бессвязно шепчет. Пролетает мимо меня и скрывается в спортзале.
– Да я не против, – отвечаю пустоте, которую он после себя оставил.
Почему такая реакция? Ведь раньше… боже, мне нравится это. Когда он такой. Очень. Сейчас испугался, чего-то сильно боится, но я не могу уловить эту мысль. Вообще, утро странное. Необычное и даже несколько семейное. Но это только начало, пора двигаться дальше и дать ему, как и себе, время принять то, что как раньше больше не будет. Всё изменилось из-за нас. Из-за двух людей, которые нашли ответы на свои страхи друг в друге. Из-за обычных мужчины и женщины, каким-то странным образом полюбивших друг друга.
Тридцать седьмой вдох
Щёлкаю пультом, только бы занять себя чем-то, пока Николас откровенно избегает меня полдня. Скрылся в кабинете, под предлогом работы. Ладно, всё понимаю, но не шесть часов безвылазно. Кирк туда ему отнёс ужин, к которому он даже не притронулся. Я же за это время поболтала с Сарой, и она рассказала, насколько вчерашний день взбудоражил всех. Как оказалось, Эмбер пережила истерику, Люси напилась, и её пришлось усмирять, вплоть до запертой спальни, чтобы ребёнок не видел ненависти, которую она питает ко мне. Пирс же позвонил Райли и всё доложил. И только Грегори успокоил друга Николаса, сообщив, что мы дома и всё практически в порядке, если не считать его ран и отказа в новой перевязке. А мне было плевать, что происходит с его родными, потому что внутри меня кипела злость. Поэтому я оборвала Сару, и, сославшись на усталость, завершила разговор, и уже четыре часа безынтересно смотрю телевизор. Пыталась заниматься, но не смогла. Мои мысли были очень близко, буквально в нескольких метрах. Там, где прятался Николас. Даже расписание съёмок и письмо с извинениями от Дэйва за разбитую камеру не принесли облегчения.
Зевнув, смотрю на часы, на экране телевизора в углу. Половина одиннадцатого, меня даже на прогулку с собаками не взял. Просто ушёл и сразу же убежал в кабинет. Ну как так-то? Это обидно, в конце концов. Выключая телевизор, бросаю пульт на диван и поднимаюсь с места. Тишина такая уже противная, пока иду к спальне. Останавливаюсь возле двери и решительно стучусь. Не отвечает. Нажимаю на ручку и открываю дверь.
Тяжело вздыхая, нахожу глазами Николаса, спящего на диване. Вот как он работает. Но почему? Почему не посидеть со мной, не поговорить, да хоть что-то не сделать? Не знаю. Не понимаю. Возможно, именно так он справляется с внутренними переживаниями. Разворачиваюсь и, возвращаясь в спальню, стягиваю покрывало. Вхожу в кабинет и подхожу к дивану, накрывая Николаса.
– Что с тобой творится? – Шепчу, дотрагиваясь до его волос. Бросаю взгляд на отключённый компьютер. И снова мысли о том, что избегает меня, подтверждаются.
Качаю головой от своих заключений и выхожу из кабинета, оставляя дверь приоткрытой. Завтра спрошу, а сейчас устала, чтобы снова переживать за него и за нас. Переодеваюсь в его футболку и забираюсь в постель. Дотрагиваюсь до подушки, лежащей рядом, и хочется плакать от одиночества. Как такое возможно? Ведь он тут, рядом со мной, через стенку. Но очень далеко в то же время. Закрывается от меня, бежит и создаёт только проблемы для нас. Переворачиваясь на спину, смотрю в потолок. Хочу спать и не могу. Анализирую, а верного ответа не нахожу. Глаза сами закрываются, проваливаюсь в сон.
От сильного грохота подскакиваю на постели. Моргаю, чтобы проснуться. Сердце отчаянно бьётся в груди, заполняя голову шумом и тошнотой. Снова. Замечаю в темноте фигуру, стоящую рядом с закрытыми дверьми спальни. Они были открыты. Медленно поворачиваю голову и вижу, что дверь, ведущая в кабинет, висит на петлях. Как этого не услышала?
Сглатывая от страха, делаю глубокий вдох, возвращая внимание на Николаса, стоящего всё там же и не двигающегося. Отбрасываю одеяло, бесшумно опуская ноги на пол. Смогу. Ничего. Рядом душ, вода его разбудит.
– Николас, – тихо зову его, останавливается в нескольких шагах.
– Ты пришёл, – слышу его усмешку. Поворачивается ко мне. В свете ночи, льющегося из окон, что-то отдаётся блеском. Канцелярский нож. Чёрт.
– Нет, это я, Мишель, – отвечаю, осторожно отступая назад к ванной комнате.
– Не убежишь теперь, – рыча, разбегается и несётся на меня. С криком добегаю до ванной. Только открываю дверь, как меня хватают за волосы, оттягивая назад. Падая на пол, кривлюсь от боли в голове.
ebooksa