– Нет. Она злится на меня.
– Что ты мог такого сделать? Ты же идеальный.
– Идеальный? – его губы изгибаются в грустной улыбке, и он отворачивается, но я могу любоваться его профилем.
– Да. Для нее идеальный, – уточняю я.
– А для тебя? – он снова поворачивается ко мне, а я отвожу от него взгляд.
– Эрик, разговор окончен, – я только пытаюсь подняться, но он успевает ухватить мою руку.
– Подожди, малыш. Подожди, – тихо говорит он, придвигаясь ближе.
– Что ты от меня хочешь? Я не буду с тобой спать, я…
– Хлои, не паникуй, – обрывает он меня и улыбается.
Его рука ложится на мою щеку, и я снова забываю, как дышать рядом с ним. Он ласкает мою кожу и проводит ладонью по волосам, словно любуясь мной, как тогда… в ту ночь. Позволить ему это и самой утонуть в его магнитном поле.
– Эрик, не надо, – я отдергиваю голову от этой нежности, и он переводит взгляд на мои глаза.
– Никакой борьбы. Я тоже вырос из этого. Мне тридцать четыре, Хлои. И я знаю, что стар. Я дома лишь потому, что ты тут. Я не буду больше склонять тебя к близости, хотя нет смысла отрицать, как я хочу тебя. Часто. Долго. Но у меня нет ничего взамен. Только я, – он освобождает мою руку и отодвигается. – Ничего не понимаю. Представляешь, я не могу разобраться в своей жизни, меня все раздражает. Я сейчас совершенно не понимаю, где должен быть и что думать. Как ты это делаешь? – он хмурится и с напряжением смотрит на меня.
– Делаю что? – удивленно спрашиваю я.
– Держишь себя в руках. Мне раньше удавалось, а сейчас стало сложно, – подсказывает он, и я улыбаюсь.
– Привычка. Я попросту не чувствую, вот и ответ, – пожимаю я плечами.
– Совсем ничего? Ни страсти, ни счастья, ни любви?
– Я не робот, Эрик. Эмоции приходят в нужное время, а затем быстро угасают.
– Кто тебя так заставил жить, малыш?
Я сижу, замерев, в этой комнате и моргаю от его вопроса. Внутри что-то сжимается и одновременно согревается.
– Я никогда не видела своего отца, – я слышу свой голос, и Эрик удивлен моим неожиданным откровением.