Небеса всё знают

22
18
20
22
24
26
28
30

Останавливаясь, поворачиваюсь к ней. Глаза красные, словно она плакала. Губы пересохшие и всё же, такие красивые. Сочные. И их же кто-то целует. Перевожу взгляд на руку Джесс, протягивающую мне пластиковую палочку.

– Там одна полоска, – толкает в грудь и швыряет в меня тестом.

– Там одна полоска, она означает, что я не беременна. Слышишь? Не беременна! – Обиженно выкрикивает она. Какое же это облегчение. Улыбка сама появляется на моих губах.

– Придурок, – новый удар в плечо, и девушка направляется к постели.

– Прости, ладно? Я испугался за тебя. Беременность тебе сейчас ни к чему. Ты только жить начинаешь, Джесс. И первое, что я подумал, это именно это. Прости, – ласково произношу и подхожу к кровати, на которой сидит девушка, притянув к себе ноги.

– Я отравилась. Мне плохо, потому что отравилась. Ты должен был мне поверить… должен был, – она всхлипывает, а я корю себя… ни черта, это ложь. У меня нет чувства раскаяния, я счастлив. Это идиотизм, но я счастлив тому, что она всего лишь отравилась. Но почему? Почему это так важно для меня? Потому что хочу её? Вот такую хочу? Слабую. Не ожидающую нападения с моей стороны. Какую-то дикую с распущенными волосами и сверкающими обидой глазами. Чёрт, она невероятно сексуальна сейчас. Если бы она видела себя. Если бы знала, какие мысли бродят в моей голове, то что бы сделала?

– Я верю, Джесс. Как ты сейчас себя чувствуешь? – Сажусь на кровать, но даже дотронуться до неё боюсь. Кажется, что не сдержусь. Мой взгляд блуждает по её голым бёдрам и останавливается на аккуратных ногтях пальцев ног, покрытых чёрным лаком.

– Без тебя будет намного лучше. Уходи, – она отворачивается, а я слабо трясу головой, чтобы сбросить наваждение.

– Может быть, лучше вызвать врача…

– Флинт, твоя забота противна. То ты следишь за мной, обвиняешь в распутстве. Затем мечешься, как полоумный. То теперь выдумал, что я залетела. За что ты так со мной? – Горько шепчет она и вытирает ладонью нос.

– Конфетка, пойми меня тоже. Я ничего практически не знаю про тебя. Кроме того, что в тебе живёт ангел и дьявол одновременно. Приношу свои извинения за то, что оскорбил тебя предположением о беременности. Ты не рассказываешь ничего о себе, поэтому пришлось додумывать, – придвигаюсь к ней ближе.

– Часто так делаешь? – Прищуривается она.

– Бывает. С тобой никогда не угадать, что меня ждёт дальше, и это пугает. И меня, действительно, волнует твоё состояние. Я не знаю, какие таблетки принимать при отравлении краской…

– Только вода и отдых. Со мной было такое в девять, с папой долго сидела в мастерской, и всю ночь меня тошнило. Мама говорит, что у меня нежный желудок. Пройдёт, но я не хочу, чтобы ты принимал меня за глупую шлюху. Я предохраняюсь, у меня огромное количество презервативов, и незащищенный акт… ни разу у меня такого не было, – последнее она произносит шёпотом и опускает взгляд. И мне это нравится. Эти слова поднимают во мне что-то невероятно сильное и опасное. Оно может погубить нас обоих, но сейчас никого нет, только мы.

– И ты мой дядя, я не хочу больше говорить с тобой на эту тему. Хотя мы не родные, но я поняла причину, по которой тебе это неприятно. И тоже должна извиниться за то, что издевалась над тобой и подшучивала. Ты не думай, я, правда, смотрю на тебя как на своего родственника, – Джесс поднимает голову и осторожно улыбается мне.

И снова удар под дых. Ты этого хотел, Флинт? Получи и распишись.

Продолжаю сохранять невозмутимое выражение лица, пока внутри всё резко опускается.

– Хорошо. Да, так будет правильно. Тогда мир? – Я протягиваю ей руку, и она кивает.

– Мир, – её ладонь пожимает мою, а у меня желание дёрнуть её к себе и показать, какой я хреновый дядя.

– Что ж отдыхай. Если будет что-то необходимо, позови меня. Я буду внизу следить за ребятами, – отпускаю её руку и поднимаюсь с кровати.