Голоса из подвала,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Елена Петровна…

– Анатольевна!

«Он что, специально?..»

– Я его не бью и никак не третирую, Елена Анатольевна, уж поверьте.

– Это вы уже не мне будете доказывать, – раздраженно отмахнулась Лена. – Я смотрела Пашино личное дело…

– И что-то там нашли, как вам кажется?

Лена подвинула к себе нужную папку.

– Вы часто переезжаете с места на место, из одного города в другой. Какая это уже по счету школа? Пятая? Наверно, Паше трудно так. Нелегко каждый раз осваиваться на новом месте, заводить новые знакомства…

– Это все работа. То, чем я занимаюсь, не позволяет семье долгое время жить в одном городе.

– Боюсь, на сей раз вам все же придется задержаться… Но удивляет меня в данных вашего сына другое.

Мужчина насмешливо вскинул свои странные брови. Внутри у Лены вновь стало неспокойно. Что-то она слышала или читала раньше про такие брови, что-то из области старинных поверий, бабушкиных сказок, но вот…

– Что? – неожиданно завершил Сергей Николаевич ее мысль.

Лена вздрогнула от неожиданности и лишь потом поняла смысл вопроса.

– Что вас удивляет? – повторил он.

– Вот, – ткнула пальцем в нужную строчку. – Здесь говорится, что вы снимаете квартиру в доме сто четырнадцать по улице… Я живу в том районе. Там нет дома с таким номером. Там вообще маленькая улица, сотни домов не наберется. Что это значит?

– Интер-ресно…

Мужчина встал. Обогнув парту, медленно прошел к окну. Движения его были плавными, тягучими. На ум Лене пришло сравнение с акулой – сытой, самодовольной белой акулой, с пастью, полной острых треугольных клыков.

Корнилов-старший сладко потянулся, расправив плечи и грудь, так что хрустнули кости.

– Какая же вы любопытная мышка, – сказал не оборачиваясь.

Голос его неуловимо поменялся, стал глуше.