— Когда вы нашли девочку, что почувствовали?
— Посещала ли вас мысль, что не справитесь?
Вопросы сыпались и сыпались — я едва успевал отвечать. Ко мне пихали микрофоны, щелкали вспышки. А потом от меня резко отстали. Это распорядился подполковник.
Ух, получилось смело… Я мельком посмотрел на ротного — тот выглядел задумчивым, ведь все мои ответы он слышал. Наверное, переваривал сказанное. Ну а что такого, я же вроде ничего лишнего не сказал?! Нейтрально и все по делу.
А ведь, если вдуматься в мои слова на вопрос девушки-репортерши, намек все-таки имелся и довольно жирноватый. Уж эти акулы пера найдут, к чему прицепиться, им только дай команду. Впрочем, что бы там на выходе не получилось, это все равно отфильтруют.
Минут через десять все мероприятие закончилось. Вошла Алиса Сергеевна в сопровождении главного врача, после чего они объявили, что время интервью подошло к концу и толпа как-то сама собой, рассосалась.
Я неторопливо вышел обратно в коридор, где уже находился подполковник. Смерив меня оценивающим взглядом, он коротко кивнул и подозвал к себе капитана Глебова. Они перекинулись несколькими фразами, затем командир части кивнул на меня и удалился в сторону выхода.
А ротный подошел ко мне. По глазам было видно, что он не очень доволен.
— Жаров, ты что, бессмертный?
— Виноват, товарищ капитан, — слукавил я, прекрасно понимая, что сделал не совсем так, как договаривались. — Разрешите уточнить?
— Не йорничай… В целом-то, все нормально сказал! Но эта твоя фраза по виновным… Ладно! Ничего страшного не произошло, но командир все равно не очень доволен. Дальше уже он сам все разложит.
— А что я такого сказал? — искренне удивился я. — Про то, что есть виновные? Ну, так это же очевидно. У каждой проблемы есть фамилия. Или это только я понимаю?
Ротный едва не подавился от моих слов, но тут же взял себя в руки.
— Так, ты это… Умный, что ли?
— Не жалуюсь, товарищ капитан. Как просили, так я и сделал. Кстати, вы про пункт общевойскового устава номер семьдесят шесть слышали?
— Что еще за пункт такой? — недоуменно спросил Глебов, напрягая память. — Я такого не припоминаю.
— Солдат должен быть находчив и смел, а сержант тем более! — выпалил я, слегка улыбнувшись. — А для солдата устав что? Правильно — все!
— Жаров, твою мать! — после короткой паузы, процедил капитан. — Вот вернешься в роту — я тебе покажу находчивость! Дуй в палату!
Так прошло еще несколько дней. Миновало первое мая — день труда, которому в Союзе уделялось огромное значение. К сожалению, в самом госпитале праздник прошел чисто формально. Я бы с удовольствием посмотрел бы на то, как оно было раньше…
Меня продолжали пичкать витаминами и антибиотиками, делать перевязки и процедуры. В палате стало больше народу — положили новых пациентов. Стало немного веселее — хоть было с кем поиграть в те же шахматы, хотя игрок из меня так себе.