Юмор и мистика! Дед мой был дворником. Тайна старинной кружки

– Какая разница! Названием ноги волосатые не прикроишь.

– Ладно, я уже спокоен.

– Вот и хорошо. Как стричь будем?

– Доверяю вашему вкусу, – сказал Захарыч и, чтобы хоть как-то улучшить настроение, пошутил:

– Представьте, что мы с вами в Париж едем!

– Да вы что, дедушка, конопли что ль объелись? – возмутилась парикмахерша. – Я вас тогда так постригу, что стыдно будет из дома выйти, не то, что в Париж…

– Ну, тогда просто покороче, – пробормотал Захарыч, осознав, что ляпнул лишнего. – Сантиметра два оставьте.

– У меня линейки нет.

– А вы приблизительно.

Парикмахерша включила машинку и небрежно начала стричь седоватую голову Захарыча. Причём делала она это как-то размашисто, словно стригла не волосы, а строгала рубанком чурбан. Захарыч испуганно уставился в зеркало. О причёске он уже не думал. Главное для него было сохранить свои уши, над которыми с угрожающим визжанием то и дело проносилась машинка. Тем временем, в кармане у парикмахерши зазвонил телефон и она, не прекращая стричь, принялась разговаривать по телефону:

– Любочка, привет!.. Что делаешь?.. Суп варишь?.. Какой?.. Рыбный!.. Ты же рыбу не умеешь чистить!.. Сейчас я тебе объясню.

Леночка пришла

Прослыв мастером на все руки, Василий был для Антонины Григорьевны незаменимым зятем. При нём в доме сразу же всё ремонтировалось и обновлялось. Вот и сейчас во дворе под руководством тёщи он прибивал расшатавшиеся доски на сарае. А недалеко от них, изнывая от безделья, сидел на лавочке Витя и бесцельно стучал молотком по земле.

– Витя, ты бы хоть чем-нибудь полезным занялся! – сказала ему Антонина Григорьевна.

– А чем?

– Ну, попроси папу, чтобы он с тобой на озеро сходил. У нас рядом такое хорошее озеро. Там и покупаться можно и рыбу половить.

– Да ну-у! Знаю я это озеро. Там вода, как в луже, а рыба как в болоте.

Антонина Григорьевна с сожалением покачала головой, а Витя продолжил бить молотком по земле.

Но вскоре однообразный стук во дворе прервала, подошедшая к калитке соседка с шестилетней дочкой Леной.

– Антонина! – крикнула она из-за калитки. – Можно тебя на минуточку!