По ту сторону окна

22
18
20
22
24
26
28
30

– Двести лет… Два столетия. Она же там, наверное, с ума сошла.

– Слабо сказано. Ее разум метался в агонии все это время. Я подселил кукле нетронутый кусочек сознания. Но это маленький островок в океане безумия. Боюсь представить, что это вообще теперь такое. Человек ли?

***

Куклу ведут в лабораторию. Пора.

Она нервно шепчет:

– Я думаю чужие мысли. Чужие, чужие, чужие. Я не личность. Я не я. Я – она. Я не должна бояться. Я не умру, просто стану полноценной.

В помещении пахнет медицинским спиртом и пихтой. Куклу сажают в кресло, к голове прикручивают провода.

Она впервые видит Сию так близко. Ей даже кажется, что та улыбается.

– У меня ее лицо, ее имя…

Она осторожно берет Сию за руку. Рука теплая, мягкая, за столько лет не тронутая старостью.

– Не хочу умирать, – шепчет кукла. – Лучше бы ты умерла.

И вздрагивает. Ей чудится, что рука Сии крепче сжимает ее собственную.

Тень шелестит над ухом:

– Не бойся. Ты – часть меня. Все хорошо.

Тень обволакивает, успокаивает. Свет гаснет. Кукла засыпает.

Когда она открывает глаза, за стеклом уже толпятся люди в белых халатах. Таращатся, как дети в зоопарке.

– Кто ты? – спрашивают.

Кукла медленно осматривается.

– Кажется, эксперимент не удался… – растерянно говорит она.

Люди в белом громко спорят и лихорадочно сверяют данные. Кто-то швыряет бумаги на пол. Куклу мучают тестами и расспросами, а потом, наконец, отпускают.

Она выходит на улицу, на воздух. Выжила. Неужели правда выжила? Весенний мягкий свет переливается на ненастоящей коже. Владения солнца прекрасны.