Потому что драконы добры, благородны и великодушны, а его дочь воспитана в лучших традициях своего вида и обладает глубокими душевными качествами. Не то что я, явившаяся в столицу из Южной Провинции, и все прекрасно знают, какие там царят нравы!..
Поэтому, учитывая мою испорченную Южной Провинцией натуру, вместо того, чтобы выслушать извинения Кристалл, я на нее напала.
Правда, не в одиночку.
В одиночку мне с драконами было бы не справиться, всем это прекрасно известно. Поэтому на балконе ко мне присоединились неизвестные Кристалл сообщники.
К сожалению, нападение было настолько подлым и неожиданным, что ни она, ни ее подруги их так и рассмотрели. А то, что говорят мои друзья – Лоурен, Гейл Баркли и Матис Друсмейкер, – не стоит брать во внимание. Всем прекрасно известно, что люди по своей природе слабы и лживы…
Первым не выдержал наш декан – потому что я все еще не могла поверить в подобное нагромождение лжи и пропустила оскорбление мимо ушей.
– Магистру Эсгарону стоит сейчас же принести извинения всем присутствующим здесь людям, – раздался его ледяной голос, – и впредь следить за своими словами! В противном случае его ждет вызов на магическую дуэль.
На это Ариус Эсгарон, поморщившись, все же извинился. Потому что всем известно о великолепных душевных качествах драконов!
После чего продолжил нести фантастическую чушь.
С его слов выходило, что мои сообщники были из студентов академии. К величайшему его сожалению, с факультета Драконьей Магии – именно они нанесли первый удар по его дочери и подругам на там балконе. После этого распахнули порталы – через один ушли мои друзья, а во второй они затянули Кристалл и Гризельду Джойс, и битва продолжилась уже на стадионе.
Его дочь с подругой сражались отчаянно и бесстрашно. Но численное преимущество оказалось не на их стороне, поэтому они все-таки проиграли. Пострадали и были подло связаны, но спасены явившимися деканами и ректором.
Склонив голову, я смотрела на Ариуса Эсгарона с нескрываемым интересом, размышляя о том, что никогда не встречалась с такой концентрацией феерической лжи на квадратный метр помещения, еще и рассказанной с вдохновенным видом.
Как у него получается так убедительно врать и нисколько при этом не краснеть?
– И как же вы объясните запись разговора и боя на кристалле? – поинтересовался у него Фабиан Моллен.
– На кристалле, которого больше нет? – любезно улыбнулся Аргус Эсгарон. – Боюсь, этой девице больше нечего предъявить, а то, что мы слышали, было… кхе…кхе…
– То же самое все смогут услышать еще несколько раз, – ядовитым голосом отозвалась я, – потому что у меня имеется и второй кристалл. Знаете, я как в воду глядела, господин Эсгарон! В нашей порочной Южной Провинции нам так много рассказывали о добродетелях драконов, поэтому я на всякий случай сделала дубликат!
Даррен Крисвелл усмехнулся, и даже на непроницаемом лице ректора появилось подобие улыбки, зато Ариус Эсгарон изменился в лице. Побагровел, но довольно быстро взял себя в руки.
– Называйте все своими словами, мисс Саммерс! Вы не могли сделать эти артефакты, потому что это выше ваших магических способностей. Фальшивые кристаллы вам передали сообщники. Сотворили их заранее, подделали голос моей дочери, чтобы ее очернить, а с ней заодно и меня. И я догадываюсь, кто это мог быть – тот, кто метит на мое место! – произнес он многозначительно, но ректор не повелся провокацию.
Заявил, что все это чушь, и не стоит видеть происки конкурентов там, где их нет. Дело касается лишь Брук Саммерс и Кристалл Эсгарон с тремя ее подругами.
– Слова мисс Саммерс подтверждены доказательствами. Но чем вы подтвердите свою версию, Эсгарон? – поинтересовался Фабиан Моллен.