Матриархия

- Рифат? - нахмурился я. - Откуда у тебя жратва? Что это?

- Попробуй. Вкусно, питательно.

- Ты же говорил, что ничего не осталось? - продолжал я. - Соврал?

- Ладно тебе, Рома, - сказал Вениамин, и я вспомнил, что надо бы говорить потише. - Может, неприкосновенный запас. Так ведь, Рифат?

- Что-то вроде того. Дары природы. - Мне в ладонь упал какой-то сухонький кусочек. Засохшая корочка хлеба?

От одной мысли во рту собралась слюна.

Я закинул эту корочку в рот.

Сухая снаружи. Куснул - в небо брызнул сладковато-приторный сок. Я жевал, жевал. Вроде бы вкусно, но не поймешь что.

- Нравится?

- Угу. Что это?

- На еще. Ешь, ешь! У меня завалялось. Наше... национальное татарское блюдо, если хочешь. Завтрак таежного охотника, - хмыкнул Рифат.

- Причем тут тайга и Татарстан? - промычал я. Отправляя в рот еще пару кусочков. Проглотил. Недурно! И как-то чувствуется, что питательно, и живот тут же забурчал, кислота накинулась на пищевой ком.

- А ты будешь? Вень?

- Не откажусь.

Так мы захрустели втроем. Как чипсы, или как воздушные подушечки с соленой начинкой.

- Сейчас бы пива еще, - пробормотал я. И так явственно представил, как янтарные пузырьки лопаются на языке, представил, как газы шибают в нос. А потом - приятная «благородная отрыжка».

- Питательно, - сказал Веня. - В жуках много белка.

- У меня и сороконожки есть. На сушеного кальмара похожи. Пауки вот, но невкусные.

- Что? - переспросил я. Ком в желудке подозрительно заворочался. - Какие жуки?

- Помню, ел в детстве, из интереса, - сказал Веня. - И в походе, как-то раз. Ну, девки плевались, конечно, а жена мне говорила, фу-фу, мол, с тобой никогда целоваться не буду. И что? Вышла потом за меня, Викуся. И ведь сколько жили, душа в душу...