Единственная

– Категорически против, – подтвердил Джар. А потом мне на ухо шепнул: – Неужели ты ревнуешь? Меня?

Я фыркнула и, строго посмотрев на стражей, продолжила:

– И вот я – женщина в процессе деления, между прочим, – должна терпеть вызывающее поведение посторонней женщины? У меня нестабильный эмоциональный фон, вы должны войти в мое положение.

– У вас деление? – озадачились стражи.

Казалось, их и лешки удивлению не было предела.

– И еще какое… – многозначительно заявила я. Кивнула на улыбающегося Рето: – Здесь мой личный врач, он подтвердит.

– Угу, – согласился он.

Лица у служителей порядка мгновенно подобрели. Старший из них, что называется, откланялся:

– Приношу свои извинения, риа, береги себя!

Они уже развернулись, чтобы удалиться, а лешка истерично взвизгнула:

– И вы что – вот так просто уйдете?!

– Уважаемая риа ждет ребенка, у нее нестабильный эмоциональный фон и…

Деша упорно не сдавалась:

– По-вашему, если она зачала, то ей можно меня убивать?

– Нет, – я посмотрела на «жертву» прямо, чуть прищурив глаза, чтобы та прочувствовала скрытую угрозу. – Только ломать тебе конечности, рвать волосы, клевать мозги… словесно.

Последнее слово очередной сигнал тревоги проигнорировал. А вот охранники покачали головами с укоризной и, преследуемые визгливой напуганной лешкой, потрясавшей руками, удалились.

– Любовь – страшная сила! – веселился Рето.

– Ты меня ревнуешь? – не мог поверить Джар. Схватил и прижал к себе с восторженным выдохом: – Какие сильные чувства. Ко мне!

Двое незнакомых мне собеседников Джара и Рето тоже тихонько ухмылялись. Потом один из них признался:

– У меня была похожая ситуация с ри-янтой. Рядом с нами жила вечно голодная лешка. Моя Циния часто сталкивалась с ситуацией, когда соседка пыталась меня выпить… пока я пытался быть вежливым.