Комбриг

— Смотрите, товарищ комбриг, что-то происходит!

— Где? — Брехт приподнял голову, оторвав взгляд от земли и понял, о чем сержант госбезопасности говорил. Они почти дошли до вокзала в пятидесяти метрах впереди уже был перрон. И вот на нём стояли военные и НКВДшники, всех мастей. И моряки в чёрном, и лётчики с синем, и милиционеры в белом, зелёных гимнастёрок тоже хватало. Отсюда не видны были ещё петлицы, но Блюхера Иван Яковлевич узнал. Ну, а раз там командарм и маршал, то и вокруг не рядовые бойцы собрались.

— Нас, что ли встречают? — заозерался Вальтер.

— Семён Семёныч! А ну, да, Иван Яковлевич, не дури. Взрослый же человек. Во-первых, они знать не знают, когда я приеду, а во-вторых, я, конечно, Герой Советского Союза и целый комбриг, но чтобы все высшие командиры ОКДВА и ваши заодно, собрались меня встречать — это перебор. Ладно мог маршал послать несколько человек, ну, даже допускаю, и сам не утерпел, и чтобы узнать, что я ему за подарок везу, мог приехать, но ваши и моряки. Головокружение от успехов получается. Не наш метод… Да, и ладно бы но, есть, ведь, во-первых, знать они не знают, что мы уже в городе. Пять минут назад ещё ехали. А они тут, судя по количеству дыма над ними, давно стоят. Весь перрон должно быть в окурках.

— Тогда кого встречают? — невольно замедлили шаг оба.

— Давай дедукцию включим. Есть ваши. Есть моряки. И сам Блюхер здесь. Да, вон и в штатском куча народу, это, наверное, партийные начальники и производственные. Что выходит? Выходит, что встречают одного из ваших или большого партийного … Ну, в общем, члена ЦК, а то и выше. Как бы, не сам Ежов пожаловал. — Что-то ворохнулось в мозгу, но не поймал Иван Яковлевич мысль, а через минуту и не до того стало. Как из-под земли вынырнула пара красноармейцев, и штыки от трёхлинеек им в грудь упёрли. А следом бежал аж целый капитан ГБ. Это если перевести — подполковник получается.

— Стоять! Кто такие? Документы! — и за кобуру хватается.

— Отставить. Я комбриг Брехт — командир отдельного полка имени товарища Сталина. Возвращаюсь из командировки в Испанию, а это попутчик мой — сержант госбезопасности Вальтер, командирован в Спасск-Дальний.

— Документы! — капитан хоть и перестал кобуру лапать, но улыбаться от радости созерцания самого «великого и ужасного» Брехта не начал.

— А что происходит, товарищ капитан госбезопасности? — Брехт, не делая резких движений, достал свою справку, ну или, типа, временное удостоверение, только без фото.

— Ваше? — повернулся капитан ГБ к Вальтеру, сунув брехтовскую бумажку в карман, не читая.

— Вот, — протянул и тёзка удостоверение?

— Товарищ капитан госбезопасности, кого встречают-то? — напомнил о себе комбриг, внимательно изучающему удостоверение Вальтера, чекисту.

— Начальника Управления Государственной Безопасности НКВД СССР командарма Фриновского Михаила Петровича и заместителя Народного Комиссара Обороны — Начальника Главного политуправления Красной Армии армейского комиссара 1-го ранга Мехлиса Льва Захаровича.

— Ох, ни хрена себе! — чуть вслух не сказал Иван Яковлевич, и тут в мозгу шестерёнки провернулись, и он вспомнил, когда и зачем приезжали на Дальний Восток эти деятели в той истории.

Люшенко, со дня на день вместо того, чтобы ехать в Москву на пытки и казнь, куда его Ежов затребовал, этот чекист с чистыми руками и пламенным мотором сбежит в Маньчжоу-го и сдастся японским военным, а потом будет перевезён в Японию и выдаст тем все наши секреты.

Грохнуть надо. Стоять. Бояться. Думать надо. Много вреда принесёт его побег. А сколько пользы, даже и не сосчитать. Нужно думать.

— Пройдёмте со мной, разберёмся, что вы за гуси, и что здесь делаете.

— Ваня! — к ним подходил Штерн Григорий Михайлович — начальник штаба Отдельной Краснознамённой Дальневосточной армии. — А я смотрю, ты или не ты. Зрение садится. Ох, а иконостас, круче, чем у меня. Товарищ, капитан госбезопасности пропустите. Это самый лучший вояка во всём СССР. Такого в Испании натворил, там до сих пор немцы с франкистами при его имени икать начинают.